— Я жил как в кошмаре, и не мог из него выйти, — грустно продолжил Джо. — Никому не было дела, что со мной стало. Всего лишь полукровка, хуже дворняжки на дороге. Однажды он сильно меня стукнул, и я вышел из себя. Вошел в раж. Я сбросил телевизор, разбил о стену все небольшие безделушки, ворвался на кухню и начал бить тарелки. Он подскочил сзади и начал бить меня кулаками, стараясь сломать ребра. Я, конечно, проиграл. Мне же было только шесть, хотя для своего возраста я был крупным. Он затащил меня в подвал, раздел догола и избил в кровь.

Сердце Джо стучало сейчас так же, как в тот проклятый день почти тридцать лет назад. Он никогда и никому не рассказывал то, в чем собирался признаться сейчас.

— Потом он меня изнасиловал.

Джо почувствовал сзади порыв воздуха от быстрого движения. Кэролайн вскочила на ноги. Он не обернулся.

— Оглядываясь назад, думаю, его потрясло то, что он сделал. Он больше никогда не дотрагивался до меня, даже мимоходом. А я больше никогда не терял над собой контроль, — отстраненно сказал он. — Может быть он, а может его жена вызвали социальных работников. Меня забрали из того дома через две недели. Эти две недели я провел в подвале, один, в полном молчании. Я перестал говорить. Возможно, в другой приемной семье все бы наладилось, но я не мог рисковать. Делал только то, что мне говорили, никогда не показывал свой характер, никогда не выходил из себя, никогда не говорил. Однажды, когда мне уже исполнилось восемь, вернулся отец. Он вышел из тюрьмы и разыскал меня. Не знаю, было ли у него разрешение забрать меня, или не нашлось никого достаточно храброго, чтобы ему отказать. Но он поднял меня и так крепко прижал к своему сердцу, что это стало для меня самой приятной болью в мире. Я снова оказался в безопасности.

— Ты ему рассказывал? – впервые подала голос Кэролайн.

Джо поразился резкости ее тона.

— Нет. Никогда и никому до сегодняшнего дня. Если бы ты знала моего отца, то поняла бы почему. Он пошел бы и разорвал того парня голыми руками. Я не мог снова потерять отца.

Джо собрал свои силы, чтобы повернуться и встать перед нею. Он готовился увидеть в ее глазах жалость, но увидел совершенно другое. Она стояла со сжатыми кулаками, ее лицо пылало от гнева. Если бы тот человек из его давнего прошлого оказался сейчас здесь, Кэролайн Эванс убила бы его. Она не являлась потомком воинов команчей, но ее дух был таким же воинственным и жестоким. Глаза цвета морской волны метали молнии. Пораженный, он начал смеяться.

— Прекрати! Не смей смеяться! — зарычала она. — Я убью его…

— Ты не сможешь, любимая, — успокаивал ее Джо, обнимая вырывающуюся девушку.— Он мертв. Умер через два года после того, как меня забрали из той семьи. После окончания Академии я решил проверить это, просто так, для сведения. Черт, кого я дурачу? Не представляю, что бы я сделал, если бы он оставался живым.

Джо откинул волосы с ее лица и поцеловал.

— Возможно, я был более жестоким, чем большинство детей. К счастью, он не нанес мне серьезного физического ущерба. Только заставил научиться контролировать свои действия. Он не смог извратить мои понятия о сексе. Вероятно, жизнь рядом с отцом оказалась лучшей терапией, которую можно было найти. Секс меня, конечно, беспокоил, но отец открыто отвечал на мои вопросы, так как он смотрел на сексуальные отношения как на часть природы. У нас коневодческое хозяйство. Ребенок на ранчо быстро узнает основы. Через шесть месяцев после возвращения отца я был в порядке. Его любовь не позволила мне сломаться.

— Если не считать того, что до сих пор фанатик самоконтроля, — проворчала Кэролайн.

Он снова рассмеялся.

— Ты не можешь переложить всю вину на то, что случилось. Милая моя, я же летчик-испытатель. Моя жизнь зависит от самоконтроля и выдержки.