Здесь было многолюдно. У входа в несколько рядов выстроились игровые автоматы, за которыми в основном расположились пожилые дамы в мехах, по виду американки. В противоположном конце помещения находились ломберные столики, за которыми солидная публика играла в карты – друг с другом либо с вежливыми смуглыми крупье. Ближе ко входу дугой выгнулась обитая каким-то мерцающим благородным материалом стойка бара, а в центре роскошного зала расположилось сердце казино «Бахир» – четыре рулеточных стола. Там собралась небольшая толпа, оттуда слышались треск колеса, костяные щелчки подскакивающего шарика и азартные возгласы играющих.

Интерьер любого казино всегда нацелен на то, чтобы посетители играли не переставая. Все, начиная от отделки помещений и схемы освещения и заканчивая широким подбором бесплатных напитков и формой персонала, предназначено для того, чтобы человек, вошедший в игорный зал, мог сосредоточиться на том, ради чего он сюда пришел, – на игре. Конечно, в зависимости от уровня казино и его расположения все эти психологические тонкости довольно значительно различаются, и в каждом заведении имеется своя изюминка. Но едва переступив порог казино «Бахир», мистер Сименс понял, что оно недаром входит в первый десяток рейтинга премиум-класса.

Казино было оформлено в стиле мубарак, представляющем собой высокотехнологичную стилизацию древнего стиля мугал, ярчайшим образцом которого является грандиозный мавзолей Тадж-Махал. Все психологические уловки, направленные на то, чтобы посетители понапрасну не отвлекались от игры, были искусно замаскированы в ошеломляющем великолепии интерьера. Например, сквозь стрельчатые окна, стремительно взлетающие к роскошному куполу, виднелось лазурно-голубое небо с лениво ползущими по нему облаками. Это в двенадцатом-то часу ночи… На самом деле это были голографические экраны, на которых бесконечно повторялась закольцованная запись небосвода. Нигде в помещении не имелось часов – как и фальшивые окна, это было сделано для того, чтобы посетители не могли определить, случайно скользнув взглядом по интерьеру, сколько времени провели за игрой.

Снующие между столами официанты и официантки, разносившие элитное шампанское, были одеты максимально элегантно и бесполо: туго стянутые на затылке волосы, белый верх, черный низ и минимум косметики. Они бесшумно возникали у игровых столов и так же незаметно исчезали. Ничто не должно отвлекать посетителей от игры. Но даже если гость начинал испытывать потребность поправить нервы чем-нибудь покрепче и перемещался за барную стойку, у него все равно не было шанса покинуть игру. Стойка была расчерчена на квадраты с цифрами, словно стол рулетки. Таким образом, нельзя было просто взять, скажем, пинту пива и понемногу его потягивать – когда гость ставил свой бокал на стойку, он автоматически делал ставку на то число, в квадрат которого попадало донышко бокала. Бармен выполнял функции крупье, результаты розыгрыша транслировались с ближайшего рулеточного стола, а величина ставки изначально включалась в стоимость выпивки. Таким образом, неожиданно выиграв на ровном месте, вроде бы совершенно бесплатно, или увидев, как выиграл расположившийся рядом сосед, сидящие в баре гости были обречены на то, чтобы раньше или позже вернуться к рулеточному столику.

Из-за спины Сименса вынырнул предупредительный официант в белой рубашке с галстуком-бабочкой, почтительно протянул гостю серебряный поднос, уставленный большими хрустальными бокалами с дорогим шампанским. Уж что-что, а шампанское в любом казино предоставляется бесплатно – захмелевший человек охотнее подключается к игре и чаще рискует. Разница в уровне заведений отражается и на стоимости предлагаемого напитка. В казино «Бахир» подавали «Дом Периньон» урожая сорокового года, поэтому новоприбывший гость охотно принял один из бокалов.

– Вас интересует рулетка? – вполголоса, ненавязчиво поинтересовался отделившийся от стены менеджер казино, заметив, что гость остановился посреди зала, озираясь и задумчиво покачивая золотистой жидкостью в бокале.