— Что вы хотели мне сказать? — повторил вопрос Президент.

— Я хотел объяснить вам свою позицию…

— Не надо общих слов. Или вы будете говорить о том, что интересует меня, или разговора не получится.

Президент навязывал свой стиль общения. Возможно, он уже знал, что «пациента» посадили на иглу и со дня на день он должен был сдаться.

— Что вы можете сообщить мне по заговору офицеров? — задал главный вопрос Президент.

— То же самое, что было изложено в письме. Что ряд вступивших в сговор генералов пытаются подчинить себе предприятия оборонного комплекса.

— Как пытаются?

— Шантажом и угрозами.

— Подробнее.

— Подробностей я не знаю.

— Кто знает?

— Тот, кто непосредственно занимается расследованием данного дела.

— Кто им занимается?

— Не могу сказать.

— Кто может?

— Руководство.

— Как на него выйти?

— Не знаю… Разговор не получался.

— Вы оторвали меня от важных, от государственных дел только для того, чтобы говорить — не знаю? Это глупо. И невежливо.

Президент привстал, продемонстрировав, что утратил интерес к беседе, что готов уйти. Что уходит.

Телохранители качнулись в его сторону.

— Погодите, — торопливо сказал Посредник. — Я скажу, скажу, как можно выйти на мое руководство.

Президент откинулся обратно в кресло.

— Говорите.

— Сейчас, сейчас… Надо набрать телефонный номер. Номер…

Посредник побелел, и на его лице выступили капельки пота.

— Мне плохо… Они ставили мне инъекции, много раз ставили, и теперь мне плохо… Надо позвонить по номеру два — двенадцать…

Президент придвинулся ближе к Посреднику, чтобы слышать его слова. Вместе с ним сделали шаг вперед телохранители

— …Шесть… — уже почти шепотом продолжал Посредник, хватая ртом воздух и хватаясь за сердце. И вдруг откинулся головой назад и сполз на пол.

— Два, двенадцать, шесть… Какая цифра дальше? Какая?

— Дальше цифра…

Президент наклонился над телом упавшего собеседника, чтобы услышать, что тот скажет. И телохранители, страхуя его, тоже наклонились.

В нормальных условиях они бы этого никогда не сделали. И не дали бы приблизиться к лежащему телу Президенту, а предпочли, действуя издалека, поднять тревогу, чтобы с теряющим сознание пациентом разобрался кто-нибудь другой, разобрались врачи.

Но Президенту слишком важно было услышать произносимые им цифры. Он исходил из худшего, из того, что Посредник умирает и тогда другой возможности узнать контактный телефон, пароль и прочие реквизиты контакта не будет. И даже в том случае не будет, если его откачают, потому что пока он говорит, а что будет потом, еще неизвестно…

Телохранители не решились встать на пути босса. Тем более что никакой угрозы для его жизни не видели — они находились в родных стенах, за тремя периметрами охраны, два, плечами под потолок, натренированных, вооруженных амбала против одного, истерзанного, исколотого, не стоящего на ногах противника. Да и не противника даже — считай, почти покойника.

— Еще цифру, еще одну!

— Де… вять… — сказал Посредник.