— Вы что, угрожаете?

— Советую.

— Да вы… вы с ума сошли. Да я ваш состав… Он у вас теперь не семь дней, он теперь полгода в тупиках отстаиваться будет! Вон отсюда!

— Не горячитесь. Вряд ли бы я стал разговаривать с вами в подобном тоне, если бы не был уверен в своих возможностях. Подумайте об этом.

— Я вызываю милицию!

Начальник дороги схватил телефонную трубку. Но не услышал в ней гудков, услышал незнакомый мужской голос:

— Мы временно блокировали связь с городом.

— Кто это?

— Мы восстановим связь сразу после того, как вы меня выслушаете, — сказал посетитель.

— Так это вы?!

— Мы.

Начальник дороги занервничал. Теперь такие времена, что не знаешь, что от кого ждать. Нельзя исключить и пули. Может, он псих? Или очень сильно расстроился из-за понесенных убытков.

— Хорошо, говорите. Но не более пяти минут.

— Тогда начнем с вас. Вчера вечером вы покинули работу в восемнадцать часов пятнадцать минут. Дорогу опускаем. С восемнадцати двадцати семи до двадцати двух пятидесяти вы находились по адресу: Зеленый проспект, семнадцать, в квартире сорок девять, у свой любовницы…

— Как вы смеете?! Частная жизнь неприкосновенна!

— Откуда вы сделали несколько междугородних телефонных звонков. В том числе по номеру 277–117, — продолжил посетитель, никак не реагируя на протесты. — После чего имели пятнадцатиминутный разговор с неким Суреном о сдаче в долгосрочную аренду имеющихся в распоряжении железной дороги складских помещений и подъездных путей. В разговоре неоднократно звучала цифра сто пятьдесят тысяч долларов наличными и просьба включить в состав учредителей…

— Прекратите!

— Я могу прекратить, но тогда вы не узнаете еще очень много интересного.

Начальник дороги замолчал.

— При возвращении домой на замечание вашей жены по поводу вашего позднего прихода вы сказали следующее, — посетитель раскрыл блокнот. — «Я устал, у меня был трудный день, только сейчас закончилось селекторное совещание с отделениями дороги». На реплику жены: «Я звонила тебе, тебя не было в кабинете. Ты опять был у нее!» — вы ответили: «Отстань от меня, дура, я пашу как вол, чтобы тебе безбедно жилось»…

Начальник дороги побагровел.

— Дома из кабинета вы сделали несколько телефонных звонков…

— Не надо, я помню, куда звонил! Что вы хотите?

— Беспрепятственного прохождения указанных нами грузов. Вот список составов и вагонов, которые желательно пропускать в первую очередь. Вы будете получать треть от сэкономленных нами средств.

— Но это…

— И еще треть от сумм, которые мы выручим в результате снижения тарифов на грузоперевозки. По нашим подсчетам, это будет порядка тридцати-сорока тысяч долларов в месяц на каждые десять процентов сброшенных нам цен. А сбросить можно больше десяти. Можно и половину. Это хорошая цена, это больше, чем вам предлагал Сурен.

— Это невозможно.

— Почему — можно указать в документах заниженный вес, ошибиться в расстояниях, забыть посчитать пару вагонов… Вы лучше нас знаете, как это делается. Или мне рассказать, куда, кому и зачем вы еще звонили?

— Не надо меня пугать! Я пожилой человек, мне терять нечего!

— Вам да, нечего. Но вы почему-то забываете о ваших близких. О вашей старшей дочери, ее муже, их детях Павле и Саше, которые приходятся вам внуками, о вашем младшем сыне, вашей снохе, их детях Пете и Миле… Насколько мы знаем, вы больше всего любите Милу?

— Если вы тронете мою семью!.