Следующие два дня Ганга вел их по густому бамбуковому лесу. Тропа непрерывно петляла и поворачивала, и без него египтяне уже сто раз заблудились бы. По мере спуска становилось теплее, и вскоре путники смогли сбросить меха и идти с непокрытыми головами. Волосы у Таиты были редкие, прямые и серебристые, у Мерена – густые, темные и курчавые. На второй день они пришли к опушке бамбукового леса и по тропе вступили в густые джунгли; шли словно по галерее, ветви над головами путников смыкались, затмевая солнце. Теплый воздух был насыщен запахами влажной земли и гниющих растений. Вверху мелькали пестрые птицы, на ветвях раскачивались, перекрикиваясь, маленькие обезьянки, а над цветами порхали яркие бабочки.

Джунгли внезапно закончились, и путники оказались на открытой местности. Вдалеке, на расстоянии около лиги, джунгли вновь обретали свою власть. Посреди поляны стояло грандиозное сооружение. Его башни, шпили и террасы были сложены из каменных глыб, желтых как масло, и всю постройку окружала высокая стена из того же материала. Фасад здания укарашали многочисленные статуи нагих мужчин и сладострастных женщин.

– То, чем заняты эти статуи, смутило бы и лошадей, – с осуждением произнес Мерен, хотя его глаза заблестели.

– Думаю, ты послужил бы отличной моделью для скульпторов, – ответил Таита. Статуи из желтого камня изображали всевозможные сплетения человеческих тел. – Конечно, все это тебе знакомо.

– Напротив, я тут многому могу научиться, – возразил Мерен. – Половина мне и не снилась.

– Это храм Знания и Обновления, – напомнил Ганга. – Здесь акт совокупления считается прекрасным и священным.

– Мерен давно придерживается такой же точки зрения, – сухо заметил Таита.

Теперь они шли по мощеной дороге, которая привела их к воротам внешней стены храма. Массивные тиковые створки были раскрыты.

– Идите, – сказал Ганга. – Апсары ждут вас.

– Что за апсары? – спросил Мерен.

– Храмовые девушки, – объяснил Ганга.

Путешественники вошли в ворота, и тут даже Таита удивился: они очутились в прекрасном саду. По ровным зеленым лужайкам разбросаны цветущие кусты и плодовые деревья, с ветвей свисают сочные фрукты. Таита, знаток растений и ученый садовод, сумел узнать не все экзотические виды. Цветники изумляли ослепительно яркими красками. У ворот на траве сидели три молодые женщины. Завидев путников, они вскочили и легко побежали им навстречу. Смеясь и подпрыгивая от возбуждения, они обняли и поцеловали Таиту и Мерена. Первая апсара – стройная, золотоволосая и очень красивая – благодаря безупречной коже казалась девочкой, и груди у нее были девичьи.

– Здравствуйте, и добро пожаловать! – сказала она. – Меня зовут Астрата.

У второй апсары были темные волосы и раскосые глаза. Кожа прозрачная, словно восковая, и гладкая, словно отполированная мастером, работающим по слоновой кости. Она была великолепна, в полном расцвете женственности.

– Меня зовут Ву Лу. – Она восхищенно поглаживала мускулистую руку Мерена. – Ты прекрасен.

– А я Тансид, – представилась третья апсара, высокая и величественная. Поразительные глаза бирюзового цвета, волосы пылали золотом, зубы белые и ровные. Когда она целовала Таиту, тот вдохнул аромат ее груди, такой же, как аромат цветов в саду. – Добро пожаловать, – продолжала Тансид. – Мы вас ждали. Кашьяпа и Самана сообщили, что вы уже близко, и послали нас вам навстречу. Вы принесли нам радость.

Обнимая одной рукой Ву Лу, Мерен оглянулся на ворота.

– А куда делся Ганга? – спросил он.

– Никакого Ганги не было, – ответил Таита.