Времени было чуть больше часа пополудни.

— Кто-нибудь звонил, мадам? — спросил Том.

— Нет, мсье. Я дома с четверти одиннадцатого.

— Хорошо, — сказал Том спокойно, и в самом деле считая, что это очень хорошо. Рассказал ли Притчард супруге о своей находке? О своем успехе? Какова была ее реакция, кроме глупого смеха?

Том подошел к своей коллекции компакт-дисков, раздумывая, что выбрать: струнную композицию Скрябина — прекрасную, но мечтательную — или опус тридцать девять Брамса, и выбрал последний, собрание из шестнадцати великолепных вальсов в фортепианном исполнении.

Это именно то, что нужно, и он надеялся, что Эду тоже понравится.

Том налил себе джина с тоником. Когда он выжимал в бокал сок из лимона, спустился Эд, который захотел выпить то же самое. Том приготовил ему напиток, затем прошел на кухню и попросил мадам Аннет подавать ланч через пять минут.

Том и Эд подняли свои бокалы и молча обменялись взглядами, но не по поводу музыки Брамса. Том сразу же почувствовал действие напитка, но также и воздействие музыки Брамса, которая заставляла его кровь течь быстрее. Одна быстрая и волнующая музыкальная тема следовала за другой, словно великий композитор нарочито похвалялся своим мастерством. С таким талантом почему бы нет?

Эд направился к окну и застекленной двери, выходившей на террасу.

— Какой замечательный инструмент! И вид отсюда прекрасный, Том! Все это ваше?

— Нет, только до линии кустов.

— И мне очень нравится музыка.

Том улыбнулся.

— Я рад.

Эд вернулся на середину комнаты. Он переоделся и сейчас был в свежей голубой рубашке.

— Притчард далеко отсюда живет? — спросил он тихо.

— Около двух километров в том направлении. — Том махнул рукой налево. — Кстати, моя экономка не понимает английского — я так думаю, — добавил он с улыбкой. — Или мне так нравится думать.

— Я припоминаю... ты вроде мне говорил. Это удобно.

— Да. Иногда.

Они поели холодной ветчины, прессованного творога с петрушкой, картофельного салата, приготовленного мадам Аннет, черных маслин — все это в сопровождении прекрасного охлажденного вина. Затем фруктовое мороженое. Настроение у них поднялось, они повеселели, но Том продолжал думать о предстоящей работе и знал, что Эд тоже об этом думает. От кофе они оба отказались.

— Я пойду надену джинсы, — сказал Том. — Ладно? Нам придется... может, понадобится вставать на колени в машине.

Эд уже был в синих джинсах.

Том взбежал наверх и переоделся. Спустившись, он снова взял швейцарский нож из стола в холле и кивнул Эду. Они вышли через входную дверь. Том намеренно не смотрел в окно кухни, чтобы не привлекать внимание мадам Аннет.

Затем, обогнув коричневый «рено», они прошли в гараж с той стороны, где оставалась открытой дверь. Между автомобилями стены не было.

— Не так уж плохо, — сказал Том как мог весело. — Голова отсутствует. Можно предположить...

— Отсутствует?

— Возможно, откатилась, как ты думаешь? Если учесть, что прошло три-четыре года. Хрящи разложились...

— Откатилась куда?

— Тело было под водой, Эд. В Луэне. Я не думаю, что течение там меняется, как в каналах, но... там все же есть течение. Я только хочу проверить, остались ли кольца. Насколько я помню, у него было два, и я их не стал снимать.