После беседы с директором школы Сэм позвонил денверскому детективу, расследовавшему убийство миссис Стрит. И узнал, что Корин забила мать насмерть торшером, затем облила ее лицо чем-то спиртным и подожгла. Когда тело обнаружили, сама Корин была явно невменяема, и ее на семь лет поместили в психиатрическую лечебницу.

Сэм копнул глубже и разыскал психиатра — женщину, лечившую Корин.

— Ее выпустили, несмотря на мои возражения, — вздохнула собеседница. — Впрочем, дела обстояли лучше, чем я предполагала. Прошло много лет, прежде чем наступил очередной кризис. Она держалась на лекарствах. Но видите ли, Корин — шизофренический тип личности. Я была уверена: она начнет убивать. Когда? Вопрос времени. Ведь у нее наличествовали все классические симптомы.

— Как ей удалось изменить имя? — перебил Сэм.

— Корин — имя ее дедушки по материнской линии. Мать Ли так и не захотела признать, что ее ребенок — девочка. «Женщины — грязные, недостойные существа»— вот как выражался Корин. Миссис Стрит назвала дочь мужским именем и воспитывала как мальчика. Одевала как мальчика и говорила всем, что ребенок — ее сын. А если ребенок совершал малейшую ошибку — даже в самом раннем возрасте, — по-всякому наказывала… Била, колола булавками, закрывала в темных чуланах. Но вот наступил период полового созревания, и девочка вышла из-под контроля. А миссис Стрит… она была в отчаянии. Особенно ее угнетали начавшиеся у дочери менструации.

— Представляю себе. — Сэм почувствовал, что его начинает подташнивать.

— Какой бы промах ни совершила Корин, мать наказывала ее… сексуальным способом, если можно так выразиться. Детали оставляю вашему воображению.

— Д-да, разумеется, — поспешно ответил Сэм.

— Девочка ненавидела собственное тело и.приходила в отчаяние от того, что она женщина. Но в конце концов каким-то образом смирилась и приняла имя Ли. Она пыталась быть женщиной, старалась изо всех сил, но я не питала иллюзий и знала, что у нее никогда не сложатся нормальные отношения с мужчинами. Да и не только с ними — со всеми людьми. Она усвоила женские манеры, а лекарства помогали обуздывать себя. Но ее восприятие действительности оставалось весьма неадекватным. Я даже удивляюсь, что ей удалось так долго проработать на одном месте. Хотите узнать что-нибудь еще?

— Нет-нет, спасибо. Вы ответили на все мои вопросы. — Сэм попрощался и положил трубку.

Теперь он знал, что сказать, если Джейн начнет его расспрашивать. Но она пока что ни разу не заговаривала о Ли Стрит. Возможно, это к лучшему.

Нельзя допускать, чтобы воспоминания помешали выздоровлению…

— О черт, — пробормотал он, — не хватало только опоздать в аэропорт. — У него были для Джейн хорошие известия, и не хотелось портить впечатление.

Сэм мчался по улицам как сумасшедший. Они должны были встретиться у дома родителей Джейн. Поскольку все четверо (плюс багаж) не поместились бы ни в «додж», ни в его пикап, было решено взять «линкольн» ее матери. Взвизгнули тормоза, и пикап словно вкопанный остановился на подъездной аллее.

— Опаздываем, — упрекнула его Джейн. Как только он плюхнулся на сиденье рядом с ней, «линкольн» сорвался с места.

— Успеем, — сказал Сэм.