Дин Кунц. Мистер Убийца
В этот год зима была странной и серой. В промозглом сыром воздухе пахло Апокалипсисом, А утро как-то по-кошачьему проворно переходило в полночь.
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ САНТА-КЛАУС И ЕГО ЗЛОЙ ДВОЙНИК
ГЛАВА ПЕРВАЯ
"Мне необходимо…" Мартин Стиллуотер сидел, откинувшись на спинку удобного кожаного кресла. Слегка покачиваясь, он надиктовывал на портативный кассетный магнитофон письмо своему редактору в Нью-Йорке, как вдруг осознал, что в задумчивости шепчет два этих слова вновь и вновь. "…Мне необходимо… мне необходимо… мне необходимо". Марти, нахмурившись, выключил диктофон. Цепочка мыслей куда-то ускользнула, и он не смог припомнить, что хотел сказать. Что ему было необходимо? Огромный дом был погружен в какую-то странную тишину. Пейдж с детьми обедала в городе, потом они собирались пойти в кино на субботний дневной сеанс. Эта звенящая тишина, не нарушаемая детскими голосами, давила своей тяжестью. Марти потрогал затылок. Ладонь была прохладной и потной. Он дрожал. Осенний дождь, под стать тишине, царящей в доме, был таким тихим, что, казалось, все живое покинуло Южную Калифорнию. Ставни единственного в его кабинете окна были настежь распахнуты, и лучи солнца, проникавшие в комнату, отбрасывали на диван, ковер и край его письменного стола узкие золотистые блики. "Мне необходимо…" Инстинкт подсказывал ему, что мгновение назад произошло что-то очень значительное, и хотя он это не видел воочию, но ощутил подсознательно. Он повернулся и осмотрел комнату, желая убедиться в том, что находится один в окружении книг, папок и компьютера. Все освещение комнаты составлял свет небольшой настольной лампы с абажуром из цветного стекла и причудливых медных лучей солнца, переплетающихся с тенью от ставней. Вероятнее всего, тишина казалась ему такой неестественной оттого, что дом начиная со среды был наполнен детским гомоном и суетой.. Был День Благодарения, и школьники не учились. Лучше бы он пошел в кино с детьми. Марти очень скучал без них. "Мне необходимо…" Слова были произнесены как-то по-особому напряженно и тоскливо. Теперь его охватило чувство жуткого страха перед неминуемо надвигающейся опасностью. Того страха, который иногда испытывали герои его романов и который он всегда затруднялся описать, боясь расхожих клише. Давно такое чувство не посещало его. В последний раз он испытал его, когда Шарлотте было четыре года и она тяжело болела. Врачи тогда готовили их к худшему. Дни и ночи, проведенные в больнице, где его малышку замучили различными обследованиями и анализами, а затем мучительное Ожидание результатов настолько напрягли нервы, что трудно было дышать, двигаться, надеяться. Вскоре выяснилось, что болезнь его дочери излечима, и через три месяца Шарлотта поправилась. Но это гнетущее чувство он не забудет никогда. И вновь он оказался в его ледяных тисках, но на сей раз без видимых на то причин. Шарлотта и Эмили были здоровыми и воспитанными девочками. Они с Пейдж были счастливы – до неприличия. А ведь среди их знакомых супружеских пар, которым перевалило за тридцать, разводы, расставания и измены были далеко не редкостью. В финансовом отношении они никогда еще не преуспевали так, как сейчас. И тем не менее Марти знал, что случилось что-то неладное. Он поставил на стол диктофон, подошел к окну и открыл ставни пошире. Голый платан, росший на небольшом боковом дворике, отбрасывал широкую продолговатую тень. Его сучковатые ветви заслоняли собой соседний дом, бледно-желтые оштукатуренные стены которого как бы вобрали в себя все солнечные лучи, на окнах дома лежали золотистые и красновато-коричневые тени; место казалось тихим и безмятежно спокойным. |
