Подруга задумалась. Тот факт, что почти все свое свободное время, служа в Вакхши, не позволял ожидать, что Сари вдруг заговорит об астрономии, математике или тонких науках, и когда зазвучала первая фраза, Тайра почти не удивилась.

— Сегодня у нас на мраморном полу поскользнулась рыжеволосая Луя. Ударилась головой, представляешь? И теперь лежит в верхней комнате и не просыпается. Все боятся, что она умрет. А ведь молодая, красивая. Правда, красивая — одна из самых популярных. Никто не знает, что теперь делать…

Слушая печальные новости, Тайра автоматически переключилась в режим внутреннего зрения — мысленно отыскала Лую, запустила скан физического тела, отыскала наличие повреждений. Да, действительно — удар затылком, гематома… Луя не здесь — она зависла между мирами. Не замечая того, что по привычке ищет пути решения, Тайра запустила еще один процесс — определения срока жизни. Мысленно поставила в пространстве сияющую точку, назвала ее Луя, затем поставила два отрезка: лето девятьсот шестого года (*по летоисчислению Архана — прим. автора) и осень девятьсот шестого года — между отрезками сразу протянулась тонкая золотая нить — энергия жизни. Протянулась, не погасла, и, значит, Луя до осени проживет.

Тайра добавила еще одну точку — начало девятьсот седьмого года — золотая линия протянулась и туда — яркая. Свет ее даже усилился, на участке перед третьей точкой сделался зеленым, затем вновь превратился в золотой.

— Выживет ваша Луя, не переживай. Очнется, правда, нескоро, через несколько месяцев. — Как раз в тот временной отрезок, когда позеленеет энергия жизни.

Этого она добавлять не стала.

— Да? — Сари притихла, задумалась. По какой-то причине не стала спрашивать «откуда», просто помолчала и добавила. — Это хорошо, настоятельница обрадуется. Я ей скажу…

— Ничего ей не говори. Не про меня.

— Про тебя не буду. Скажу, чтобы продолжали ухаживать.

— А-а-а. Это скажи. Пусть лекари вводят ей еду — они умеют.

— Ага. — Вновь возникла пауза. Тайра слышала, как скрипят «шестеренки» — Сари искала новую тему для разговора. Через несколько секунд нашла. — Знаешь, я сегодня заходила к бабке Туаве — ну, той, что торгует пампушками — хотела купить для тебя несколько.

— И что?

— А то, что их нет — пампушек. Ни одной. Бабка пожаловалась, что у нее сводит руки, и не гнутся пальцы — из-за этого она не может замесить тесто, вот я и купила лепешек в соседней лавке. Нужно будет поискать другое место — побалую тебя в следующий раз.

— Здорово. Спасибо. Ты, главное, воды принеси.

— Это конечно.

В конце коридора протяжно скрипнула железная дверь — отразились от стен зычные голоса охранников.

— Ой, я побежала, пока не увидели. А то придется… расплачиваться.

Тайра встрепенулась.

— Конечно. Беги! Я буду ждать тебя, когда сможешь…

— Ага. Не грусти, я еще приду.

— Удачи тебе!

— И тебе. Все еще будет хорошо, вот увидишь.

— Конечно.

Проворно поднявшись с земли, укутанная с головы до ног в тулу, Сари подняла мешок и бросилась прочь от клетки — уже у самого выхода взметнулась вверх ее ладошка. Тайра помахала в ответ, чего растворившийся в солнечном свете силуэт уже не увидел.

— Приходи. — Прошептала пленница тихо. — И спасибо тебе за еду.

Шаги охранников приближались; постепенно растворялся в воздухе запах апельсина. Тайра сладко грелась мыслью о том, что под подстилкой хранятся запасы провизии, к которым она прикоснется ночью.