5. Индийские метафизические школы обладают наиболее тщательно разработанными и сложными философскими системами, в которых делается попытка определить рассматриваемые идеи и сделать их доступными осмыслению; и хотя поколения пророков посвятили свою жизнь решению этой задачи, эти концепции все еще остаются настолько абстрактными, что только после длительного курса обучения, на Востоке названного Йогой, разум способен понять их во всей полноте.

6. Каббалист приступает к работе иначе. Он не пытается заставить разум взлететь на крыльях метафизики в разреженный воздух абстрактной реальности; он предлагает конкретный наглядный символ и позволяет ему представлять ту абстрактную реальность, которую иначе не способен воспринять неподготовленный человеческий ум.

7. Это в точности тот же принцип, который используется в алгебре. Пусть Х представляет неизвестную величину, У представляет половину X, а 2 — известную величину. Если мы начнем экспериментировать с У, чтобы выявить его связь и количественные отношения с 2, он вскоре перестанет быть полностью неизвестным; по крайней мере мы хоть что-нибудь узнаем о нем. И если мы достаточно искусны, то в конце концов сможем выразить У через 2, после чего начнем понимать X.

8. Существует масса символов, используемых в качестве объектов медитации: крест в христианстве; божественные формы в египетской системе; фаллические символы в других религиях. Эти символы используются непосвященными в качестве средства сосредоточения разума и погружения в определенные мысли, вызова определенных, связанных с ними идей и стимуляции конкретных ощущений. Посвященный, однако, иначе использует систему символов; он использует ее как некоторую алгебру, с помощью которой узнает секреты неизвестных потенций. Другими словами, он использует символ как средство направления мысли на Невидимое и Непостижимое.

9. Как же он это делает? Это осуществляется путем использования составного символа, поскольку символ, не увязанный в согласованную систему, не приведет к цели. При созерцании такого составного символа, как Древо Жизни, проясняется, что существуют определенные отношения между его частями. Есть части, о которых он кое-что знает; в отношении же других ему что-то подсказывает интуиция, или, проще говоря, он строит догадки, делая логические выводы из первоначальных принципов. Разум переходит от одной известной части к другой и при этом проходит, метафорически выражаясь, определенные расстояния; он подобен путешественнику в пустыне, который знает расположение двух оазисов и делает форсированный бросок от одного из них к другому. Он никогда бы не осмелился отправиться в пустыню из первого оазиса, если бы не знал местоположения второго; но в конце путешествия он не только знает намного больше чем раньше, о втором оазисе, но и имеет представление о характере местности между оазисами. Таким образом, делая форсированные броски от оазиса к оазису через пустыню в ту или другую сторону, путник постепенно исследует ее; тем не менее сама пустыня не способна поддерживать жизнь.

10. Аналогичной является ситуация с каббалистической системой обозначений. Вещи, представляемые ею, непостижимы разумом — и тем не менее разуму удается думать о них, просматривая символ за символом. Хотя приходится довольствоваться как бы неясным отражением в стекле, тем не менее есть все основания надеяться на достижение в конце концов четкого понимания, которое возможно передать; так как человеческий разум развивается с помощью упражнений, то вещи, вначале непостижимые, как математика для ребенка, не справляющегося даже со сложением, в конечном счете входят в область нашего осознания. Обдумывая некоторую вещь, мы создаем в уме и связанные с нею понятия.

11. Говорят, что мысль вырастает из языка, а не язык из мысли. Символы являются для интуиции тем же, чем слова для мысли. Может показаться странным, что символ предшествует пояснению; именно поэтому мы утверждаем, что Каббала является растущей системой, а не историческим памятником.