– Эдуард прав, – решительно вступил Перетурин. – Кроме того, я знаю Вячеслава еще лучше и со всей ответственностью могу заверить, что он человек глубоко порядочный! Даже если бы у него были крайне тяжелые обстоятельства, он постарался бы все сделать по-другому, не так по-свински. Так что данную версию можете выбросить из головы, Татьяна, а то мы только время зря потратим.
– Хорошо, что вы говорите «мы», – со вздохом отметила я. – Мне может понадобиться ваша помощь.
– Х-м-мм, – нахмурился Родион, задумываясь.
В аргументах Россошанского, несомненно, присутствовала логика, но совсем отбрасывать первоначальную версию я не стала. За все время практики я уже не раз убеждалась, что человек порой способен на абсолютно алогичные и даже просто абсурдные поступки. Но вслух о своих размышлениях не сказала, спросив:
– А где живет Вячеслав?
– Он приобрел новую квартиру и жил там вместе с Вероникой, своей невестой. Улица Волжская, сорок пять, квартира восемь.
– А Веронику там можно застать?
– Да, она там так и живет. Только… – Россошанский замялся. – Я бы вас попросил ее не беспокоить.
– Почему? – удивилась я.
– Ну, она все равно ничем не сможет помочь. Она ничего не знает. Она даже не знает о том, что Вячеслав пропал.
– Как? – удивился Перетурин.
– Они договорились, что до свадьбы он поживет у сестры, Ксении. Ну, вроде обычай такой, что ли – какое-то время перед свадьбой не видеться. И когда я звонил туда, то не стал Веронике говорить, что произошло, просто спросил, не заезжал ли он к ней.
– И она сказала, что нет? – уточнил Родион.
– Совершенно верно.
– Могу вас уверить, что Вероника знает о том, что случилось, – мрачно поведал Родион. – Потому что мы с ней созванивались, и она сказала, что волнуется из-за того, что Вячеслава нет. Я так понял, что они, хоть и договорились жить пока раздельно, тем не менее встречались и перезванивались.
– Вот как, – удивленно покачал головой Россошанский. – Я не знал об этом.
– А вы сами с Вероникой хорошо знакомы? – спросила я.
Россошанский на мгновение застыл, потом ответил:
– Да, достаточно хорошо. А что?
– Она не может его покрывать? Я имею в виду Вячеслава. В случае, если он действительно решил исчезнуть сам.
– Вы опять о своем? – невесело улыбнулся Перетурин. – Нет, я же вам уже сказал.
– Подождите, – махнула ему рукой я. – Я хочу послушать Эдуарда.
– Нет, нет, – откликнулся Россошанский. – Даже если бы Вячеслав и задумал что-то такое, он бы точно не стал посвящать в свои планы Веронику. Просто это закончилось бы грандиозным скандалом. Еще раз вас прошу – не трогайте ее.
«Проверим, – отметила про себя я. – Может быть, придется проследить за этой Вероникой. Если она связана со своим женихом, то обязательно выведет на него. А уж тогда взять его – пара пустяков. Если, конечно, Вячеслав исчез сам».
Именно такой план действий созрел в моей голове. Да, и нужно подробнее поговорить с Родионом относительно того, что же представлял собой его друг. Дружба дружбой, но мало ли что в жизни случается! Версию самоисчезновения ни в коем случае отбрасывать нельзя.
– Я не хочу впутывать в это дело милицию, – продолжил Россошанский. – Если уж вы решили заняться этим делом, то занимайтесь. Только чтобы без милиции…
Он, как и в начале разговора, недоверчиво посмотрел на меня, а потом примерно такого же характера взглядом наградил Перетурина. |