бы она вышла победительницей, на Санта-Крус не осталось бы

жителей, и ее победе некому было бы аплодировать.

Она улыбнулась.

- Жить здесь было не так уж плохо, хотя и немного

одиноко. Благодаря системе безопасности программы "Декарт"

почти никто из местных жителей не знал о нас с Никой, а те,

кто знал, постепенно забыли. Но у меня есть дорогой Иеремия.

Мы с ним давно согласились, что поселимся на Санта-Крус

навсегда. Кроме него, у меня есть Ника, моя работа и масса

времени, чтобы общаться с ними. Немаловажно и то, - ее

улыбка превратилась в горькую усмешку, - что надо мной нет

начальства. Полная свобода научного поиска!

Она откинулась и сложила худые руки на груди.

- Увы, мое время на исходе. В моей семье многие страдали

от болезней сердца, вот и мое подает тревожные сигналы. Я

обсуждала это с Никой - она очень заботлива, а я привыкла

быть с ней честной, и она понимает, что в ангаре нет

запасных частей, необходимых мне. Я сделала так, что она

перейдет в режим "автономная боевая готовность", если... в

общем, когда придет мой час. Не сомневаюсь, что следы

команды "Декарт" будут в конце концов найдены. Сейчас должно

существовать уже целое поколение автономных Боло, однако

тому, кто сюда явится, Ника все равно преподнесет не один

сюрприз. Кто бы вы ни были, позаботьтесь о ней. Она - умная

девочка. Конечно, мои изобретения заставят кое-кого

попотеть! Многие станут рвать на себе волосы от одной мысли

о том, какими способностями я наделила свое создание. Но я

ничуть не раскаиваюсь. Она - единственная в своем роде. Она

была мне подругой, и не только...

Пожилая женщина на экране вздохнула. Ее улыбка была сочетанием печали, гордости и любви, голос стал ласковым:

Когда твое чело избороздят

Глубокими следами сорок зим,

Кто будет помнить царственный наряд,

Гнушаясь жалким рубищем твоим?

И на вопрос: "Где прячутся сейчас

Остатки красоты веселых лет?"

Что скажешь ты? На дне угасших глаз?

Но злой насмешкой будет твой ответ.

Достойней прозвучали бы слова:

"Вы посмотрите на моих детей.

Моя былая свежесть в них жива.

В них оправданье старости моей".

Пускай с годами стынущая кровь

В наследнике твоем пылает вновь!

(Отрывки из цитируемых автором здесь и далее стихотворных произведений В. Шекспира и Р. Бернса приведены в переводах С. Маршака, Р. Киплинга - И. Грипгольца, Р. Фроста - И. Нашкина. - прим. перев.)

Она зажмурилась, а потом кивнула в объектив, словно обладала способностью видеть того, кто придет неведомо когда, оценивать его, проникать ему в душу.

- Возможно, цитата местами неточна, - тихо проговорила

она, - но, надеюсь, Шекспир на меня не обидится.

Позаботьтесь о моем детище, кто бы вы ни были.

Экран погас. Меррит опустил голову.

- Вы тоже были умницей, майор, - пробормотал он.

- Именно так, - раздалось негромкое сопрано, и Меррит увидел зеленую лампочку под динамиком, откуда оно раздалось. Ознакомившись с журналом Ставракас, он больше не удивлялся, когда Ника подавала голос по собственной инициативе. После недолгого молчания машина продолжила тем же тоном:

- Я не знала, что в моей памяти есть это послание, господин капитан. Видимо, она записала его, отключив меня.

- Она не хотела, чтобы ты из-за нее беспокоилась.

Меррит отказывался размышлять о том, как прореагировали бы на этот разговор психиатры. Любой офицер из бригады "Динохром" мог без конца цитировать главы из учебников, предупреждавшие против братания с Боло. Учебники твердили, что Боло - боевые машины.