— Если она будет плохо себя вести, — пригрозил Перегрин, — я привезу ее сюда и буду держать в заточении в одной из темниц норманнской башни, пока она не исправится.

— Ой, напугал! — хихикнула Летти.

— Попробуй только начать выкидывать всякие штучки, — распалился Перегрин, — и ты узнаешь, на что я способен!

Они смешно пикировались друг с другом, а глаза их лучились такой любовью, что было ясно: Летти нашла мужчину, с которым будет счастлива всю жизнь.

Пока они молоды, им хочется смеяться и танцевать, значит, так оно и должно быть.

— До свидания, Энтони, — промолвил граф. — Я написал полковнику, моему старинному другу. Думаю, когда ты завтра приедешь в казармы, тебя там ждет теплый прием.

— Даже не знаю, как вас благодарить, — ответил Энтони. — Берегите Маристу. Она заслуживает всего, что вы для нее сделали, ведь это она укрепляла наш дух в тяжелые времена.

— Я буду ее беречь, — пообещал граф.

Его жена понимала: для него это такая же серьезная клятва, как та, что он дал перед алтарем.

Помахав гостям, Мариста и граф рука об руку вернулись в дом.

— Я пойду сниму свадебное платье, — сказала Мариста.

Граф ничего не ответил и молча пошел по лестнице вслед за ней, а когда она хотела зайти в спальню матери, которая теперь принадлежала ей, он увлек ее в хозяйскую спальню, где она не была с той самой тревожной ночи.

Теперь здесь лежал новый ковер и висели новые красные бархатные портьеры.

Это был идеальный фон для белых лилий, стоявших в каждом углу и на каждом столике Мариста удивилась, увидев все это, и вопросительно посмотрела на графа.

— В этой комнате, моя любимая, — объяснил он, — я впервые понял, что ты любишь меня так же сильно, как я тебя — Ты хочешь сказать, что понял это, когда.., поцеловал меня?

— Когда мои губы коснулись твоих губ, я понял, что ты отдала мне свое сердечко, и отныне мы с тобой одно целое.

— Но ты.., любил меня раньше?

— Я любил тебя, но думал, ты меня ненавидишь, и боялся, что никогда не смогу заслужить твою любовь.

Он обнял ее.

— Это был самый чудесный поцелуй в моей жизни. Мы соединились с тобой через вечность, и теперь я знаю — мы созданы друг для друга. Даже смерть не разлучит нас.

— Я чувствую то же самое, и теперь я люблю тебя так сильно, что мне кажется, весь мир полон любовью, когда ты со мной Это как сон… Я до сих пор не могу поверить, что стала твоей женой.

— Сейчас ты поверишь, — нежно взглянул на нее граф.

Он снял с ее головы флердоранж и вуаль из невесомых кружев, в которой венчались все невесты Рокбурнов.

Она стояла перед ним в белом подвенечном платье и выглядела так соблазнительно и в то же время невинно, как никакая женщина в целом мире.

Он ласково обнял ее за талию и привлек к себе.

— Я обожаю тебя, моя прекрасная жена, но не хочу, чтобы ты испугалась или обиделась. Если я когда-нибудь увижу в твоих глазах ненависть, какую увидел при нашей первой встрече, мне останется только покончить с собой Мариста протестующе вскрикнула — Как ты можешь так говорить? Я тебя люблю, и ты никогда ничем не обидишь меня. Я твоя… Я полностью и безраздельно твоя.

В ее голосе прозвучал какой-то новый оттенок.

Она подставила губы, и, поцеловав ее, граф заметил, что в ней впервые вспыхнул огонек страсти.

Он крепче прижал ее к себе, чувствуя, как она тает в его объятиях.

Сердце ее бешено забилось, когда он осторожно расстегнул свадебное платье.