— Конечно!

Она оглянулась через плечо на дверь, за которой шумели полицейские.

— Можем мы уехать немедленно?

— Думаю, можем. Самое главное в этом деле раскрыто, а остальное мы доведем до конца, когда вернемся. Ты тоже в этом примешь участие!

Улыбка слегка озарила ее лицо, но тут же исчезла. Снова работать… Это значит продолжать составлять план местности, раскрывающий местонахождение винокурни ее деда. Нет, нужно обо всем рассказать Джеффу! Но только позже… Она все ему расскажет… потом.

Но он уже заметил беспокойное выражение ее лица.

— Что случилось?

— Ничего.

Но от него нелегко было отделаться:

— Я вижу, что-то случилось!

Кивнув, она опустила глаза, изучая свои туфли.

— Да, случилось. — Она пыталась найти уместную фразу, чтобы начать рассказ.

— Послушай, если кто-то гонит самогон — может, это старый человек, и он решил с этим завязать и даже начал разбирать свой аппарат, — то…

Она снова осеклась, стараясь отыскать нужные слова.

В его глазах она прочла целую гамму эмоций — от непонимания, удивления до неудовольствия. Но самая последняя эмоция ускользнула от ее внимания.

Она продолжала:

— Я хочу тебе объяснить…

Он, подняв руку, остановил ее.

— Этти, до тех пор пока у меня на руках не окажутся неопровержимые улики — ну, скажем, местонахождение винокурни, — я не могу выдвигать никаких обвинений и производить аресты. Поэтому тебе лучше сейчас забыть о тех слухах, которые могли до тебя дойти.

Лоретт смущенно посмотрела на него. Потом вдруг поняла, что он хотел сказать.

— Ты считаешь, что можно сделать исключение для моего дедушки? — чуть слышно спросила она.

Его губы раздвинулись в улыбке.

— Скажем, я готов оказать услугу за услугу. Он помог нам поймать Говарда, и я отплачу ему той же монетой.

— Спасибо тебе! — Но эти простые слова совершенно не отражали того облегчения, которое она сразу же испытала: словно гора упала с плеч.

— Не могу сказать, что я в большом восторге от того, что ты это скрыла от меня, но сегодня у меня настроение все всем прощать. — Он снова обнял ее и крепко поцеловал, потом отстранился. — Лучше поехали поскорее домой, не то я скоро потеряю голову.

— Да, лучше поехали!

Лоретт уютно устроилась рядом с ним на переднем сиденье, стараясь теснее прижаться к Джеффу. Руки ее блуждали у него на груди, словно, прикасаясь к нему, она убеждала себя в том, что он настоящий, вполне реальный и принадлежит только ей. Он постоянно поглядывал то равнодушно на дорогу, то на нее с такой невыразимой любовью, что она чувствовала, как слабеет.

Эта поездка до его дома, казалось, длилась целую вечность. Но все на свете имеет конец, и вот она уже стоит посреди маленькой гостиной. Ей показалось, что она приехала к себе домой.

Джефф страстно привлек ее к себе.

— Боже, как я за тебя волновался, Этти! Ты не можешь себе представить!

Лоретт кивнула, прижавшись к его груди.

— Нет, могу… Я знаю, как трудно потерять любимого человека. Я ведь уже чуть было не потеряла его.

Джефф провел пальцем по ее подбородку и приблизил лицо Лоретт к своему. Он овладел ее устами и слился с ней в нескончаемом поцелуе — как мужчина, которому долго отказывали в исполнении желания. Лоретт ощущала это горячее неудовлетворенное желание в его поцелуях и отвечала ему неистово, словно предупреждая, что готова на все. Она уже чувствовала, как восстает его мужское естество, как оно наполняется упругой энергией.