Бад Фолни не выдержал, «Он ранен»? но Крис уже не слышал его. Он покинул автомобиль и мчался к мальчику. Тем временем Сиддонс вновь сумел взять управление машиной под контроль и развернул ее, явно желая задавить Брайана. Казалось, прошла вечность, хотя на самом деле всего несколько секунд. Крис покрыл расстояние между собой и Брайаном и схватил мальчика обеими руками.

Машина летела по направлению к ним, ее пассажирская дверь все еще оставалась открытой, салон освещен, и была отчетливо видна маниакальная злость на лице Джимми Сиддонса. Крепко прижав к себе Брайана, Крис нырнул в сторону и покатился вниз по снежному склону, в тот момент, когда колеса Тойоты пронеслись, буквально, в дюймах от их голов. В следующий миг, с леденящим скрежетом скрученного металла и разбитого стекла автомобиль врезался в крыльцо дома и перевернулся. Несколько минут стояла тишина, которую затем нарушил вой сирен. Фары дюжины патрульных машин осветили тьму ночи и вооруженные полицейские окружили перевернутую Тойоту. Несколько секунд Крис лежал в снегу, прижимая Брайана к себе, вслушиваясь в какофонию звуков. И тут услышал, как слабый детский голосок спросил, «Ты — святой Кристофер»?

«Нет, но сейчас я ощущаю себя им, Брайан», сердечно ответил Крис. «С веселым тебя Рождеством, сынок»!

Она вскочила со своего места и побежала ему навстречу.

« Как он»?…

«Он в порядке. Его доставят полицейским вертолетом. Он будет здесь к моменту окончания мессы».

Заметив, что одна из телекамер наведена на них, Ортиз поднял руку и при помощи большого и указательного пальцев изобразил круг, символизирующий, что в данный момент этого особого дня, все замечательно.

Те, кто был поблизости, увидели перемену событий и начали негромко хлопать. Потом повернулись другие, они вставали со своих мест и в гигантском соборе стали медленно разрастаться аплодисменты. Они продолжались целых пять минут, после чего дьякон стал читать главу из Евангелия, посвященную Рождеству, «И все вернулось на круги свои»…

«Не переживай. Я не собираюсь сегодня играть роль Скряги. Она честно отработала свой долг. И заслуживает снисхождения», сказал Фолни. «Кроме того, мадам Дорнан сказала, что не собирается предъявлять ей обвинение». Задумавшись, он сделал небольшую паузу. «Слушай, у нас должны быть игрушки, оставленные в детской комнате. Скажи нашим орлам, чтобы они выбрали что-то подходящее для маленькой дочки Кэлли. Попроси их подъехать к их дому через сорок пять минут. Морт, мы с тобой подарим их ей. А ты, Шор, отправляйся домой».

Когда вертолет пошел на снижение, появилось ощущение, что они садятся на реку. Он узнал мост на Пятьдесят девятой улице и остров Рузвельта. Его брал сюда отец покататься на трамвае. Кстати, а знает ли папа о том, что с ним, Брайаном, приключилось?

Он повернулся к одному из офицеров. «Мой папа сейчас в больнице. Я должен навестить его. Он, должно быть, переживает».

Офицер, оказавшийся в курсе того, что произошло с семейством Дорнан, сказал, «Сынок, ты скоро увидишься с ним. А сейчас тебя ждет мама. Она — на полуночной мессе в Соборе святого Патрика».

Кэлли не верила своим глазам, когда они раскладывали подарки вокруг елки и под ней.

«Твоя информация насчет брата нам здорово помогла», сказал ей Фолни. «Мальчик Дорнан сейчас в полном порядке и возвращается в город. Джимми на пути в тюрьму; мы опять отвечаем за него, и могу пообещать, что больше он никогда оттуда не сбежит. Так, что, думаю, для тебя это самые лучшие новости».

Кэлли ощутила, будто огромная тяжесть упала с ее плеч. Она только смогла прошептать, «Спасибо вам…спасибо вам»…

«С веселым Рождеством, Кэлли»! перед уходом хором пропели Фолни и Леви.