Саша смотрит на свою жену и не понимает, почему он раньше не замечал, какая она чудесная. Куда-то исчезли лишние килограммы и припухлости под глазами. Юля просто замечательная. Они смотрят друг на друга. Он нежно накрывает ладонью руку супруги. Дети весело щебечут, светит солнышко, все прекрасно.

Вдруг откуда-то сверху доносится хруст, и на лице Юли появляется длинный разрез. Крови нет, края разреза желтеют и моментально сохнут, как кусок плесневелого сыра, забытый в холодильнике.

В воздухе сверкает что-то тяжелое, похожее на стальной маятник. Обрывки платья вместе с руками Юли с мягким шелестом падают вниз. Ее улыбка превращается в немой вопль. Тело женщины рассечено пополам, ноги безвольно висят на тоненьких лоскутках.

Она бумажная!

Саша протягивает вперед руку и с ужасом замечает, что его пальцы шуршат. Он тоже из бумаги, весь, целиком.

Стол, посуда, стены, дети — все бумажное. Их дом, малышей, счастье кто-то безжалостно кромсал громадными ножницами, кряхтя и хихикая при этом.

На стенах появились разрезы. Их края так же мгновенно усыхали и съеживались. От детей вскоре остались одни обрезки, похожие на пожухлые осенние листья.

«Помогите», — шепчет Саша.

В крыше дома появляется рваная дыра. Он видит прищуренный серый глаз. Кто-то смотрит на них. Потом появляются губы. Чувственные, красивые, поблескивающие свежей помадой. Рот открывается, обнажаются кривые клыки, и Сашу обдает кладбищенским смрадом.

Денин сполз с кровати и подошел к окну. В мозгу продолжали вспыхивать шуршащие звуки, от которых по всему телу пошел озноб. Он вглядывался в серебряный полумесяц, который время от времени закрывали дымчатые облака.

«Хочу к тебе, родная, — мысленно произнес он. — Боже, когда же мы будем вместе?»

«Ты понимаешь, что собственными руками разрушил семью?» — спросил внутренний голос.

«Я ничего не рушил», — ответил Саша.

«Ну да. Оно само».

Огромные ножницы разрезали его жизнь пополам.

Восьмое марта прошло замечательно. Таня была в прекрасном настроении, весь вечер смеялась и благодарила Сашу за подарки. Ожерелье из зубов акулы она тут же надела себе на шею. Потом там же, в ресторане, они спросили разрешение администратора и подключили фонтан с ангелочками. Рядом со столом стояла большая ваза, в которой едва поместились розы, семьдесят одна штука, громадный букет.

— Спасибо тебе. Все было просто супер, — сказала она, когда они вышли наружу.

— Мы едем к тебе? — на всякий случай спросил Саша.

Он даже в мыслях не допускал отрицательного ответа.

— Нет, — все так же улыбаясь, ответила Таня. — Сегодня дома Рита. Она с подружкой.

Внутри молодого человека все оборвалось. Ему показалось, что в его сердце только что вогнали гарпун.

— Но… ведь сегодня твой праздник. — Он выдавил из себя жалкую улыбку. — Неужели ты не могла заранее подумать?.. В конце концов, можно попросить Риту… — Тут он запнулся, он просто стоял и тоскливо смотрел, как Таня вдыхает запах роз.

— Я что, должна была выгнать собственную дочь на то время, пока мы будем кувыркаться на диване? — язвительно поинтересовалась она.

Саше было нечего возразить. Он боялся разозлить ее, поэтому растерянно молчал, переминаясь с ноги на ногу.

«Она могла меня предупредить, договориться с дочерью. И вообще, что тут такого? У них две комнаты. Рита знает меня», — думал он, кусая губы.

Таня вышла на дорогу и стала голосовать.

— Я могу снять гостиницу, — не слишком уверенно произнес он.