В библиотеке его встретила очаровательной улыбкой Жинетт Мишель.

— Я пришел обменять книги, — сказал Делькруа, кладя на стойку три толстых тома.

— Вы хотите посмотреть каталог или предпочитаете покопаться на полках? — любезно поинтересовалась Жинетт.

— Я посмотрю на полках, но сначала хотел бы помыть руки. Где это можно сделать?

— В глубине зала, слева.

Слегка нахмурив брови, она спросила:

— Что у вас с головой? Вы ранены?

— О, нет... Глупая случайность. Простите, я сейчас. Вернувшись через четверть часа, он стал копаться на полках: брал книги и, перелистав, ставил на место.

Наконец Коплан выбрал два современных романа и мемуары Макиавелли, вернулся с этими книгами к стойке и небрежно спросил:

— Когда у вас отпуск?

— Господи, да я могу взять его в любой момент.

— На вашем месте я бы не тянул, — проронил он и подмигнул ей. — Возьмите с собой «Характеры» Брюйера. Отличное чтение для долгого авиапутешествия.

— Я последую вашему совету, — уверила Жинетт.

— Если я не увижу вас перед отъездом, позвольте пожелать вам хорошо провести время на матери-родине.

— Спасибо, месье Делькруа.

Как только Франсис вышел из библиотеки, молодая женщина взяла с полки указанную книгу. Она убедилась, что никто не обращает на нее внимания, нашла конверт с микрофильмом между сто двадцать второй и сто двадцать третьей страницами и незаметно переложила его в сумочку.

Когда Коплан вернулся домой, его встретила недовольная Ханна.

— Ты откуда? — нелюбезно спросила она. И добавила, пытливо вглядываясь: — Ты что, подрался?

— Нет... Я заезжал в культурный центр.

— Мог бы позвонить, что задержишься.

— Совершенно верно, — спокойно согласился он. — Но ты же знаешь, как бывает... Я выпил с коллегами по стаканчику — мы отметили успех испытаний, потом решил заехать в библиотеку, чтобы больше никуда не выходить...

Смягчившись, Ханна подошла к нему ближе.

— Как же это случилось? — спросила она, трогая повязку. — Наверное, пластырь тебе мешает... Хочешь, я его сниму?

— Нет, не надо, — возразил он, подумав, что и так слишком часто тревожил рану. — Ранка еще не зарубцевалась, пусть бинт останется на месте. Так мне посоветовал врач.

У него была другая, более веская причина не дать прекрасной австралийке слишком внимательно присмотреться к его повязке: в конверте, отданном Жинетт Мишель, находился только один микрофильм.

Второй, спрятанный во втором конверте, предназначался Джефферсону Райсу.

Глава 2

Жинетт Мишель покинула культурный центр в десять часов вечера, прошла по Куин Виктория-авеню, подошла к остановке автобуса, но передумала.

Поискав глазами свободное такси, она остановила машину, назвала шоферу свой адрес и удобно уселась, закинув ногу на ногу.

В пятидесяти метрах сзади с бесшумной ловкостью хищника от тротуара медленно отъехал мощный черный «крайслер».

Такси проехало по зеленому поясу города и углубилось в жилые кварталы. Жинетт с трудом сохраняла спокойствие. Обеими руками она держала сумочку, неотвязно думая о важных сведениях, которые там находились.

Она жила в тихом предместье на Уэлс Аллей. Если бы она поехала на автобусе, то пришлось бы двести метров идти пешком до дома, но сейчас у нее не хватало смелости.

Спокойный пожилой шофер вел машину осторожно и не торопясь.

Жинетт Мишель почувствовала укол тревоги, заметив сзади большую черную машину, следовавшую за такси, не пытаясь его обогнать. Ладони молодой женщины стали влажными.

А если это полиция?

Нет... Австралийские службы пользуются английскими, а не американскими машинами.