Тамара покраснела и буркнула:

— Я ж на диете! Купи я что, не выдержала бы. А у тебя «Педигри». Так что увянь.

Бультерьер увядать не пожелал. Его ворчание стало совсем уж неодобрительным, и Тамара разозлилась. Смерила питомца выразительным взглядом и язвительно заметила:

— Кстати, тебе бы тоже поголодать не мешало. Не собака, прямо бочонок какой-то. Лапы подламываются!

Ее выпад прозвучал явной клеветой, Крыс счел нужным обидеться. Насупился и нарочито медленно побрел прочь. В любое другое время Тамара бросилась бы за ним, но не сегодня. Так что несчастный пес оклика так и не дождался. Понуро упал у порога, явив рассеянному взгляду хозяйки внушительную задницу.

Тамара машинально извлекла из холодильника банан. Потянула с него кожуру и брезгливо поморщилась — желе! Бездумно вернула банан на место и пошла пить пустой чай.

«И почему я такая невезучая? — Тамара с отвращением посмотрела на собственную чашку с чаем. — Даже не поесть толком. Лелька в жизни на диете не сидела, а словно тростиночка. Мне же стоит расслабиться, моментально расползаюсь…»

Эта мысль вернула Тамару к только что просмотренной газете, и она невольно помрачнела. «Вот уж сон в руку, — мелькнуло в голове. — Ненавижу молоко!»

Лелька — старшая и единственная сестра, вечная головная боль Тамары. Сколько она себя помнила, столько и страдала из-за сестрицы.

Старшая — смешно!

Разница в пять лет не играла никакой роли. Наоборот, Тамара всегда чувствовала ответственность за Лельку. Как все знакомые и родственники. Так уж сложилось.

Родные сестры и внешне различались как день и ночь. Довольно высокая, темноволосая, кареглазая Тамара и светленькая, хрупкая, голубоглазая Лелька с фарфоровым личиком небожителя.

Огромные Лелькины глаза с пеленок смотрели на мир с неистребимым любопытством, а ее неизбывный оптимизм вгонял в дрожь близких. Лелька вечно бросалась в невероятнейшие авантюры, чаще опасные, чем невинные, и откупалась пока, к изумлению Тамары и несчастных родителей, малой кровью.

Впрочем, Лелька своих потерь никогда не замечала и выводов не делала. Искренне считала весь мир площадкой для своих игр.

Ее ангельская внешность могла обмануть любого, но не младшую сестру. Тамара с детства жила, словно на пороховом погребе, а факел находился в Лелькиных слабых руках.

Зажженный факел.

С летящими во все стороны искрами.

Того и гляди рванет!

Не видела этого только сама Лелька.

Тамара всегда старалась быть сильной. Чтобы ни в коей мере не походить на легкомысленную Лельку!

Тамара сделала себя ее противоположностью, антиподом. Если Лелька росла минусом, то Тамара — неизменным плюсом. Или наоборот, не важно. Иногда стремление противостоять сестре граничило с безумием и давало забавнейшие результаты.

Например, когда Лелька два года назад принесла в дом подобранного где-то котенка, тощего, облезлого и совершенно больного, Тамара тут же купила щенка бультерьера.

Лелька бесцеремонно заявила, что он похож на мерзкого крысенка, и стала звать Крысом. В результате настоящего имени бультерьера не помнила теперь и Тамара, оно значилось лишь в собачьих документах, пес так и вырос Крысом.

Жалкое существо, принесенное в квартиру Лелькой, неожиданно для всех выжило. Правда, забота о нем как-то естественно пала вовсе не на Лельку, а на ее семейство. Котенка терпеливо выхаживали Лелькин муж и ее старший сын. Сама Лелька лишь рассеянно ласкала приемыша, когда он попадался под руку, и дала себе труд назвать кота Коськой. Константином.

Почему именно Коськой, а не Васькой, к примеру, Лелька ответить не смогла.