– Верно. Вы получаете ренту с земли и недвижимости, расположенной на ней. Вы любезно выделили мне этот полуразвалившийся сарай с целью наказать за недостойное поведение. Я сожалею о произошедшем. Но повторю, вины за собой не чувствую. Я буду смиренно выполнять вашу волю. Вы хотите, чтобы я вдохнул жизнь в старое поместье? Я это сделаю. А каким образом – моя забота.

– Рад, что ты признаешь вину, – лорд Бертрам поднялся и подошел к высокому окну.

За окном открывался вид на ухоженный парк. Статуи древних богов и нимф светились бесстыдной белизной мраморных тел на фоне пожелтевших деревьев. Зеленела лужайка перед домом, все еще буйно цвели розы.

– Только из за твоей неуемной гордости ты лишился отличной должности в Департаменте внутренних дел.

Ричард украдкой вздохнул. Сейчас отец снова начнет выговаривать ему за недостойное поведение.

– Вы считаете, я должен был стерпеть публичное оскорбление от какого то полунищего князька? – Ричард постарался придать голосу максимальное смирение.

– В Академии ты, в том числе, изучал дипломатию. Мог не доводить дело до дуэли. Тем более что причина поединка, мягко говоря, неприлична. Не поделить оперную певичку!

– Не важна причина, важны последствия. Князь Терес повел себя в отношении меня недопустимо. Попытался дать мне пощечину. Даже сама попытка оскорбительна. Я должен был это стерпеть?

– Не надо было слишком увлекаться шампанским! – отец Ричарда сердито затянулся сигарой. – Как можно было применить магию во время поединка? Это же злостное нарушение всех правил и кодексов!

– Терес швырнул в меня плазмой. Это он поступил подло и низко. Я только защищался.

– Жаль, Совет старейшин в это не поверил. Впрочем, этот Терес такой же молодой болван, как и ты.

– Ну, справедливости ради надо признать, я рад, что и Тереса уволили с государственной службы. Зачинщиком дуэли был именно он.

– Ты никогда ни в чем не виноват! – вспылил отец. – Сколько на твоей совести дуэлей? Сколько раз мне приходилось вытаскивать тебя из сомнительных историй, пока ты учился в Академии?

– Вспомните себя в этом возрасте, – парировал Ричард. – Я горжусь обилием поединков. И тем, что все они заканчивались только ранением противника. Это говорит о моем мастерстве. Мои руки не запятнаны кровью, а совесть чиста.

– Глупая дуэль поставила крест на твоей карьере. Теперь тебе закрыта дорога на государственную службу.

– Отец, вы всегда знали, я никогда не хотел становиться инквизитором. Это вы выбрали для меня карьеру в Департаменте внутренних дел. Мое мнение вас не интересовало, когда вы определяли меня в Академию.

– Ты был слишком молод, чтобы самому принимать решение. А твой сильный магический дар позволил бы дослужиться до звания Великого Инквизитора.

– Все что не делается, все к лучшему, – философски заметил молодой лорд.

– Теперь уже ничего не поменять. Ты всегда шел наперекор мне, – лорд Фарел раздраженно бросил недокуренную сигару в хрустальную пепельницу на столике. – Мне доложили, что ты решил превратить замок в вертеп.

– Верный Герберт доложил? – невинно поинтересовался Ричард. – Удивительно расторопный управляющий.

– Он предан мне как пес, – удовлетворенно заметил лорд Бертрам.

– Это заметно. Я собираюсь превратить замок не в вертеп, а в элитный клуб для благородных господ.

– Я не позволю этого, – повысил голос отец Ричарда. – И не позволю так глупо тратить деньги твоего деда.

– Он оставил часть своего состояния мне, и я волен распоряжаться им по своему усмотрению. Я же не в карты собираюсь проиграть наследство, а пустить в дело.

– Мой отец всегда был снисходителен к тебе, – вздохнул лорд Фарел.