— Я знаю, мне нужно лучше стараться.

— Тебе нужно определиться с тем, чего ты хочешь.

— Тебя Лиам. Всегда тебя. Твоих прикосновений. Твоей поддержки. Твоего понимания.

— Тогда ты тоже должна внести свой вклад. Я больше не собираюсь терпеть часть твоих усилий или половину твоей души.

Он не собирался отступать. Рейн увидела опасность на его суровом лице и жесткий блеск в глазах. Если она хотела удержать его, ей просто необходимо было найти в себе мужество, и покориться. Ей было необходимо понять, как одновременно позволить ему обладать властью обидеть ее и верить в то, что он этого не сделает.

— Я знаю.

Рейн вырвалась из его рук.

— У тебя дар заставлять женщину чувствовать себя особенной, и купать ее в нежности и заботе.

Она не знала, что могла дать ему взамен… Господи, она была такой жалкой.

— Я чувствую, что не доставляю тебе ничего, кроме проблем. Возможно для твоего же блага, тебе было бы лучше поиметь только мое тело.

— У меня уже есть твое тело, саба, распластанное и влажное, именно такое, как я хочу.

Снова подразнив ее лоно большим пальцем, покружив им вокруг клитора, он погрузился в нее сначала одним, а затем двумя пальцами, окунаясь в ее влажность и глубину.

— Для меня с самого начала было огромным удовольствием заставлять тебя кричать и просить.

Вскрикнув и выгнувшись, Рейн постаралась задвинуть подальше липкий страх, и утонуть в чувственной эйфории от его прикосновения.

Он наклонился к ее уху, тембр его голоса можно было сравнить, разве что с нежностью зверя.

— У нас нет проблем в общении, когда я затрахиваю тебя до полного изнеможения.

Вытащив пальцы, он оставил после них холодную пустоту внутри.

— Вот здесь.

Лиам постучал ее по лбу, прямо между глаз.

— Вот здесь я теряю тебя, и отсюда идут все наши беды и ложь.

— Вы правы. Я знаю. Но я же сказала, что буду пытаться.

— Но сказав это, ты только и делала, что изобретала все более и более хитрые пути, чтобы спрятаться от меня. Закрой рот. Не отрицай. Если ты солжешь мне еще раз, я по-настоящему накажу тебя, и тебе это точно не понравится.

Дурное предчувствие, смешанное с возбуждением, настолько сбили ее с толку, что Рейн понятия не имела, что сказать.

— Я понимаю, Сэр.

— Тогда докажи мне, что я важен для тебя настолько, что ты готова ради меня разрушить свои стены и научиться доверять. Покажи мне, что я не впустую трачу свою жизнь.

— Я делаю все, что в моих силах. Но это не так просто. Вы не понимаете.

Его брови грозно нахмурились.

— Вот как! Твой отец обидел тебя, а Хаммер притворялся, что не хотел затащить тебя в постель все эти годы. Из-за этого ты думаешь, что не достойна нормальных отношений? Думаешь, что если я увижу настоящую тебя, то убегу в сторону горизонта визжа, как монашка, впервые в жизни увидевшая голого мужчину? Думаешь, я именно этого не понимаю?!

Боже, она чувствовала себя так, словно ее поставили перед зеркалом, полоснули лезвием до кости и заставили смотреть, как вытекает ее собственная кровь. Не смотря на то, что она сделала все, чтобы спрятаться от него, он видел ее насквозь. Она была словно выставлена на обозрение толпы в обнаженном виде.

Внутри нее нарастала паника. Она начала тянуть за свои оковы, зная наперед, что это бесполезно.

— Прекрати! — прорычал Лиам.

— Черт возьми, Рейн, как ты планируешь научиться подчиняться, если ты тратишь столько сил на борьбу со мной и с самой собой?

Ей было негде укрыться от его проницательного взгляда.