— Ага, конечно, жди, — усмехнулся Чех. — Ты знаешь, сколько заказ на убийство стоит? А если они копнут, и узнают, что ты на меня работаешь, то за него, может быть, и не возьмется никто.

— Чего-то это не сильно меня успокаивает, — ответил я. — Ник, есть что-нибудь попить?

— Кофе и вода, — ответил рвач.

— А газировка там, или энергетики, что-нибудь такое?

— Нет, — качнул головой Ник. — И ты воздержался бы, честно говоря, от таких напитков. Поджелудочную посадишь.

— Эту посажу, ты мне всегда синтетическую пересадишь, разве нет? — усмехнулся я. — Ладно, давай воды, если больше ничего нет. Кофе-то я на дух не перевариваю, сами пейте свою горькую бурду.

— Так ты сахарку добавь, — проговорил Чех.

— Тогда будет горько-сладкая бурда, — ответил я.

— Кулер там, — махнул рукой в сторону коридора Ник. — Стаканы там тоже есть, так что сам себе налей.

— И не возись долго, — добавил Чех. — Нам вообще-то ехать скоро.

— Ехать? Куда? — спросил я, заворачивая в коридор.

Там действительно обнаружился кулер с тремя режимами. Стопка стаканчиков стояла прямо на нем, и я набрал себе ледяной воды и выпил залпом так, что аж зубы заболели и слезу выбило. Набрал еще один стакан, вышел обратно в холл, уселся на диван рядом с наемником.

— Ну, как куда? — удивился Чех. — Ты что, не знаешь, где все темные дела проворачиваются? В Пустошах. Бывал там?

— По малолетке выбирался пару раз, по краю прошлись. В Старую Москву, значит, поедем?

— Точно, — кивнул наемник и посмотрел мне в глаза, будто пытался увидеть там страх. — Не боишься? — вдруг уточнил он.

— Ты же со мной едешь, — ответил я. — Да и диггеры туда ходят чуть ли не каждый день. Так что не думаю, что с нами что-нибудь случится, тем более, если это сделка, то и место должно быть проверенное, думаю, вы туда не в первый раз ездите. Ты мне лучше скажи, сколько ты с меня спишешь за то, что я этот груз привез? А то дело сделал, а о награде так и не поговорили.

— Пятнадцать кусков с твоего долга уйдет, согласен? — спросил наемник.

Честно говоря, я был бы согласен и на десятку. Но не поторговаться не мог. Если не торговаться в таких делах, то тебя рано или поздно просто перестанут уважать. Каждый будет считать, что тебя можно кинуть, назначив цену меньше, чем дело стоит на самом деле.

— Двадцать, — ответил я. — Я четверых ублюдков убил, мне пришлось над пропастью прыгать. А ты меня обещал под молотки не кидать. А в итоге именно так и получилось. Так что давай двадцатку.

— Хорошо, — недолго думая, согласился он. — Двадцатку списываем, остается сто десять штук.

— А теперь расскажи о следующем деле. Чего мне там ждать, что может случиться, да и вообще… На хуя я там нужен.

— Для массы, — ответил наемник. — Постоишь со стволом с умным видом, послушаешь, что люди говорят. Люди, вроде бы, и надежные, тем более, что я, как понимаешь, не сам на это дело подписался, а через решалу. Решалу они кинуть, вроде бы, не должны, но кто их знает.

— Со стволом, значит, для массы постоять? — спросил я. — А с каким стволом-то? Те, что с бандитов в Квартале взял, я выкинул. Да и не оружие это было, дерьмо на принтере напечатанное.