|
Как и не использовал никогда очень многое из того арсенала, коим отнюдь не брезговал ни во времена Ночной Империи, ни позже, когда воплощал свой План и старался освободить Ракота.) Ты увидишь множество обличий под вроде бы волчьей шкурой. Мелькнёт драконья чешуя, янтарный глаз хищной птицы, пасть левиафана, оперенное крыло. Словно под обликом великого волка кроется ещё тьма совсем иных существ. Отец Дружин услыхал глубокий вздох. Огромное тело шевельнулось, лобастая голова поднялась от передних лап, совсем не волчьи, по-драконьи разумные глаза в упор воззрились на бога О?дина. «С чем ты пришёл, Павший?» Старый Хрофт склонил голову. Первомагу не требовалось ни прятать собственную силу, ни выставлять её напоказ. Он сам был силой, чистой силой – и ничего больше. «Ты ведь никогда не попросишь о помощи, бог О?дин. Я ждал тебя, когда ты собирал полки на Боргильдову битву. Но ты не пришёл, явив тем, что нуждаешься в истинной победе, не просто в победе, но в своём исконном праве на неё. Я редко говорю, бог О?дин, но тебе скажу словами: в чём твоя нужда?» Тысячи тысяч вопросов. Самых разных, начиная с… С появления Гулльвейг. С магии ванов. С самого начала начал. Но вместо этого Отец Дружин лишь вновь склоняет голову. – Первейший, я ищу Истинных Магов. Кто, как не ты, исток магии, можешь указать к ним дорогу? Волк словно бы слегка усмехнулся. «Я не исток магии. Исток магии лишь один – Творец, истинное первоначало. Я только отражение тени его теней. Породивший меня распорядился так». – Породивший тебя? – не удержался Старый Хрофт. – Кто же твой отец, Первейший? «Великий Дракон, – последовал ответ. – Великий Дракон, чьё призвание – знать и помнить. Но ты спрашивал об Истинных Магах, – вдруг переменил тему Зверь. – Знай, их дом – Замок Всех Древних, что на вершине Столпа Титанов. Дорога туда далека и опасна даже для тебя, бог О?дин». – Я не страшусь ничего, – сухо уронил Отец Дружин. «Мне это ведомо. Как и то, что ты не остановишься ни перед чем, чтобы отомстить, бог О?дин. Но берегись, та сила, что позволит тебе отмстить, тебя же и поглотит». Взгляд многосущностного волка пронзителен и прям. – Я не стра… – вновь начал было Старый Хрофт, но Лунный Зверь внезапно перебил: «Ты не страшишься, и зря. Потому что дело не в тебе, а в живущих на смертных равнинах. Отвечать им, а не тебе. А они не знают, почему и за что должны отвечать». – Живущие на смертных равнинах? – озадаченно переспросил вчерашний хозяин Асгарда. – Должны отвечать? «На кого обрушат Молодые Боги свой гнев, когда догадаются о твоих замыслах, владыка О?дин?» – На меня, конечно же, – пожал плечами Отец Дружин. – На кого же ещё? Зверь долго смотрел на него в упор диковинными, не человеческими и не звериными очами. «Они придут, чтобы карать. Нет, не тебя, бог О?дин. И тогда ты вспомнишь мои слова. Но всё равно, магии нужно движение. Без него падёт всё, и само сущее перестанет быть. Ты найдёшь Истинных Магов… или они сами найдут тебя. Найдут, когда реки Хьёрварда потекут кровью». Единственный глаз Отца Дружин тяжело смотрел прямо в зрачок Первомагу. – Ведомо ли тебе имя Гулльвейг? «Ведомо». – Кто она? «Первоначало, как и я». – Чего?! Но Зверь безмолвствовал. Миг – и он начал отдаляться, отдаляться, отдаляться, словно неведомая сила мягко, но неуклонно толкала Отца Богов вместе со Слейпниром прочь, вниз по их тропе, обратно в Митгард и землю смертных. (Комментарий Хедина: старые подозрения оправдались. |
