Присмотревшись, Мирия поняла, что старшая права. Здесь было меньше внешних источников света, тени более плотные и мрачные, а дремлющие монолиты выглядели богаче. Она различила золотые линии, покрытые густым слоем пыли.

— Видите? — позвала Пандора, показывая дулом оружия. — Глиф, вон там. Он повторяется на всех машинах.

Символ напоминал сломанный наконечник стрелы с затупленным концом, шипастым древком и кругом, врезанным в острие.

— Я уже видела его, — сказала Мирия. — То существо, что мы встретили, криптек… У него была такая же метка. — Она постучала себя по нагруднику, демонстрируя, где находился знак, и в это мгновение осознала, что кого-то не хватает. — А где Тегас?

Квестора нигде не было видно. Каждая Сороритас включила по фонарику, и запыленный воздух пронзили отчетливые белые полосы. Врата монолита за ними стали угасать, лишаясь питания, и в считаные секунды вернулись в твердое состояние, в каком напоминали витражное стекло.

— Проклятая шестеренка опередила нас всего на какие-то мгновения… — сдвинула брови Даная. — Неужели механоиды забрали его?

— Тихо! Слышите? — подняв руку, произнесла Пандора, отошедшая от группы на несколько шагов.

Мирия уловила в затхлом пространстве громадного помещения некий звук — необычное глухое постукивание, как от трещотки.

— Оно доносится оттуда, — показала она.

Старшая сестра уперла в плечо болтер и жестом подала отделению команду двигаться вперед.

— Перемещаемся, сменяя позиции. Не стрелять, пока я не скажу.

Мирия пошла с Пандорой и последовала за ней через узкую щель между двумя спящими машинами некронов. Неожиданно худощавая женщина впереди обернулась и нахмурила серые брови.

— Интересно, что это за звук? — прошептала она.

Специфическое эхо вызывало у Мирии ассоциацию какой-то машиной. Оно напоминало ей шум работающего мотора или вращающихся механизмов. Но когда сестры пробрались к следующей дорожке из монолитов, Мирия поняла, что это смех.

Тегас неторопливо шел вдоль линии безмолвных пирамид и нежно проводил по поверхности каждого монолита руками, сервоконечностью и механодендритами. Тут и там от его прикосновения загорались слабые зеленые искры, перепрыгивающие от инопланетных машин к нему. Он запрокинул голову в капюшоне и вновь засмеялся на манер тарахтящего двигателя, что встревожило Мирию. Видеть высокопоставленного члена Адептус Механикус радующимся чужеродной технологии казалось неправильным.

— Terac, — прошипела она, — отойди от них!

Застыв на месте, он повернулся и увидел, как Имогена и остальные Сороритас протискиваются через бреши между пирамидами.

— Это… — начал он, вертя головой, — это невероятно. — Тегас поднял взгляд на высокий железный небосвод, где туда-сюда бесшумно двигались изумрудные огоньки. — О моя дорогая сестра Мирия, если бы вы только видели моими глазами… — Он махал в воздухе, словно пытаясь схватить что-то, доступное только его зрению. — Пласты информации витают в самой атмосфере. Матрицы квантового сдвига, электромагнитно-закодированная мнемосхема, сады экзотических частиц, исполняющие симфонию… — Тегас медленно закружился, вознеся конечности, словно в молитве. — Так вот как они все ощущают? Все равно что плавать в океане данных, внутри которого еще один, а в нем еще, и еще, и еще…

— Квестор! — пролаяла Имогена, и он тут же затих. — Не знаю, с какой машинной магией ты тут играешься, но прекращай это дело! Если мы привлечем внимание ксеносов, то погибнем еще до начала нашего пути!

Тегас взглянул на нее с насмешкой:

— Старшая сестра, подумайте сами.