|
И главное, что исходное божественное начало олицетворяет именно богиня. Проклятье. Язычники липнут ко мне, как прыщи к щекам юнца. По собственному горькому опыту я понял, что стоит пообщаться с парочкой таких еретиков, как остальные вас разыщут сами. — Уж не хочешь ли ты сказать, что святой Бернар и цистерцианцы отрицали христианство? — Нет, я сказал, что христианство дает больше свободы для мыслей, чем многие другие конфессии, а святой Бернар осознал многообразие форм религиозного поклонения. Безусловно, они исповедовали христианство! Но и рыцари, и монахи признали неисповедимое разнообразие священных путей и многообразные проявления божественной силы. Ходили слухи, что рыцари вернулись из Иерусалима с тайным сокровищем. И я стремился познакомиться с тобой в Морфонтене, чтобы узнать, справедливы ли эти слухи. Оно все равно сгорело, так почему бы не рассказать ему? — Справедливы. Это была книга. Его потрясенный вздох заглушил на мгновение даже шум моря. — Книга? — Но она сгорела, Магнус. Увы, утрачена безвозвратно. Я даже не успел толком прочитать ее. — Какая чудовищная трагедия! — Вовсе нет. Этот древний свиток породил лишь множество несчастий. — Но теперь ты веришь мне? Раз тамплиеры нашли и спрятали священную книгу, то могли спрятать и важную карту! Верно? — Допустим. Книгу я тоже обнаружил в своеобразной крипте. — Ага, вот видишь! — А как вы отыскали свою карту? — вздохнув, спросил я. — Помог растаявший снег. Зима стояла никудышная, вода подточила фундамент, и между плитами церковного пола появились трещины. Смышленый молодой монах догадался, что под казавшимся монолитным полом имеется какая-то полость, и тогда-то под плитами обнаружили гробницы. Интересно, что вход туда замаскировали так, что его никто не замечал. В одном из саркофагов, датированном тысяча триста шестьдесят третьим годом, обнаружили пергамент с картой. — Вряд ли ее обнаружили в золотом цилиндре… — При чем тут золото? — Он удивился. — Оно могло бы отвлечь наше внимание. Нет, рулончик карты лежал в кожаном чехле, запечатанном воском. А почему ты вдруг заговорил об этом? — Найденная мной книга лежала в золотом контейнере. Роскошная вещица с резными символами и геометрическими фигурами. — И он до сих пор у тебя? Клянусь жеребцом Одина, эти символы могут иметь неоценимое значение для понимания прошлого! — Вообще-то я подарил его одному металлургу, — смущенно сказал я, чувствуя себя простофилей. — Вероятно, он просто переплавил его на металл. Видишь ли, из-за меня он лишился дома. Вместе с одной красоткой, Мириам… — О боже, — простонал норвежец. — Вожделение помутило твой ум! — Нет-нет, ничего подобного. Я собирался на ней жениться, но оказалось, что она уже помолвлена, и ее брат высмеял меня… — Я запутался в собственных оправданиях и добавил: — Короче говоря, цилиндр тоже пропал. — И как только тебе удалось снискать славу ученого человека… — бросил Магнус, укоризненно покачав головой. — Да понимаешь ли ты хоть что-нибудь в том, что не касается женских форм? — Не тебе мне указывать! Неужели ты сам не любишь женщин? — Да я-то их люблю, а вот они меня не любят. Погляди на меня! Я не щеголь и не дамский угодник. |
