— Ты говоришь странные вещи, Шерил, — смутилась я. — Это просто игра твоего воображения.

— Ты выйдешь за него замуж, — твердо сказала она. — Я уверена в этом. И вы будете оба счастливы. Поэтому не пытайся злиться на меня, Саманта. Если даже тебе кажется, что я проявляю к нему интерес. Я просто не могу удержаться. Я женщина и немного одинока здесь, конечно не считая Питера. Ты можешь понять это, верно? Поэтому, когда такой молодой человек, как Ричард, появляется в доме, вполне естественно, что я... хочу немного расправить крылышки. Говорить с ним, быть в его обществе. Но поверь, я не меньше была бы счастлива, если бы и ты присоединилась к нам сегодня. Но если бы увидела хоть малейший знак с твоей стороны, что я лишняя... то тут же убежала бы и оставила вас вдвоем. Прошу тебя, поверь мне, Саманта.

— Но я...

— Прошу тебя!

Я внимательно посмотрела ей в глаза. И вдруг Шерил показалась мне такой юной, что я с трудом дала бы ей ее восемнадцать.

— Ладно. Признаюсь, он мне нравится и я немного ревновала без особых причин. Но этой ревности не избежать, когда влюбляешься. Впрочем, я запомню, что ты мне сказала, Шерил. И постараюсь больше не давать волю ревности. Неужели это было так заметно?

— Уф! Мне — очень. Я ведь знаю, что такое ревность. Потому что довольно часто сама ее испытываю по отношению к Питеру.

— Но Питер — твой отец.

Она только снисходительно улыбнулась и пошла к двери. Потом обернулась:

— Я никогда и никого не смогу полюбить или выйти замуж, пока жив Питер, Саманта. И знаю, что Питер чувствует то же самое по отношению ко мне.

Шерил закрыла за собой дверь, а я села завтракать.

Итак, Марина провела ночь в деревне за несколько миль от дома. Или это придумано? Я все еще не была уверена до конца. Но если это была не Марица, то кого же я тогда видела?

* * *

Я работала без перерыва все утро. Марица со смущенным видом появилась и сообщила, что готов ленч, но я была не голодна и продолжила писать.

Во второй половине дня кто-то постучал и нетерпеливо подергал ручку моей двери.

— Саманта! — услышала я голос Ричарда. — Могу я войти? Я хочу поговорить с тобой.

Хотя работы у меня еще оставалось примерно на час, я встала и открыла дверь. Улыбнулась, потом даже засмеялась, потому что вид у него был сердитый и обиженный, как у маленького ребенка.

— Я пытался тебя увидеть целый день. Но меня все время отвлекали, уводили то туда, то сюда.

— Входи, Ричард.

— Звонил дядя Грегори. Я не смогу дождаться, когда ты закончишь писать, как мы договаривались. Мне приказано лететь в Нью-Йорк сегодня же вечером, привезти законченные тобою главы и фотографии.

Я не могла скрыть разочарования.

— У него для меня какое-то специальное задание, — пояснил Ричард. — Что-то срочное. Не уверен, но, кажется, мне предстоит заграничная командировка, за океан.

Конечно же он заметил, как у меня разочарованно вытянулось лицо.

— О нет... То есть я имею в виду, это замечательно для тебя. Но куда тебя отправляют? И насколько?

— Для дядюшки Грегори не существует никаких законов и правил, кроме его собственных. Никто никогда не получает от него прямого ответа на прямой вопрос. Но кое-что он сказал, и это может тебя заинтересовать. Наш посреднический отдел работает как бешеный, развернул просто фантастическую рекламную кампанию, чтобы продвинуть твою книгу.