|
Я уже послал за ним машину в Лиду на станцию, как мы договаривались, и ждал его с нетерпением. Не только потому, что хотелось поделиться с ним своими соображениями и послушать его, но и потому, что требовалось засветло выбрать место, наиболее подходящее для засады, а решающее слово тут, конечно, было за ним. Относительно места для засады -- за ним, что же касается выбора объекта наблюдения -- за мной, и тут уж я не имел права ошибиться. Он должен был приехать с минуты на минуту, а я все еще раздумывал... 27. В ПАРИКМАХЕРСКОЙ От солнца и духоты разламывалась голова. Упрямо передвигая натруженными, зачугуневшими ногами, Андрей дошел до перекрестка. На противоположном углу в сколоченном из досок домике помещалась парикмахерская Военторга -- за день Андрей уже раз пять заглядывал в нее. Не хотелось переходить на солнечную сторону, и какие-то мгновения он колебался. Затем пересек улицу, поднялся на крыльцо, к порогу и... обнаружил того самого лейтенанта, которого видел вчера на хуторе у опушки Шиловичского леса. Лейтенант сидел в кресле, и мастер, чернявый узкогрудый старик с большим крючковатым носом, стриг его. Андрей невольно окинул взглядом улицу -- с кем бы посоветоваться?! -- хотя знал, что ни Алехина, ни Таман-цева поблизости нет. Затем сел на лавочку на крыльце и скосил глаза в раскрытую настежь дверь. У столиков с зеркалами помещались три обшарпанных деревянных кресла; кроме чернявого старика, работали еще две парикмахерши: толстая, уже в годах, но быстрая, с бесчисленными кудряшками на голове, и очень молодая хорошенькая девушка в чистом аккуратном халатике и сапожках. Слева у самого входа была прибита вешалка, далее на расставленных вдоль стены стульях ожидали своей очереди пятеро военнослужащих: худой длиннолицый военврач с погонами капитана медицинской службы (он читал газету); младший лейтенант -- летчик, миловидный, пухлощекий, совсем еще мальчик; старшина, тоже из авиации, одетый весьма нарядно, в летнем офицерском обмундировании, с планшеткой на длинном ремне, и два солдата-артиллериста. Шестой же -- сержант-танкист, за кем Андрей занял очередь, -- курил возле дверей. --... Павлик Федотов из Двадцать пятой, -- рассказывал старшина-авиатор молоденькому летчику, -- сбил вчера тридцатого фрица... Мужик! -- восторженно воскликнул он, подняв вверх большой палец. -- Выпьет два литра -- и как огурчик!.. -- Следующий! -- утирая потное лицо платочком и вздыхая, позвала полная парикмахерша; от жары она страдала, очевидно, более всех, но работала проворнее, чем старик или молоденькая. -- Ваша очередь, -- сказал военврач старшине. -- Я пас! -- ухмыляясь, небрежно сообщил старшина и указал глазами на хорошенькую девушку. |
