– Действительно, – согласился Александр Михайлович со своим адъютантом, – возможно, НА ЭТОТ РАЗ судьба броненосцев серии «Бородино» сложится гораздо удачливее, но это не отменяет того факта, что с появлением кораблей подобных «Дредноуту» боевая ценность нынешних эскадренных броненосцев будет в значительной степени девальвирована.

– Разумеется, вы правы, – отвечал Карл Иванович, – но ведь факт заключается в том, что эти корабли уже построены, спущены на воду и сейчас идет только их достройка. Не пускать же их на иголки только из-за того, что англичанам вздумалось построить свой «Дредноут»?

– Разумеется, нет, – с некоторым сарказмом произнес Александр Михайлович, – но ведь со спуском на воду корпусов «бородинцев» на заводах в Санкт-Петербурге освободились стапеля, которые теперь планируется загрузить новыми заказами, но строить там броненосцы серии «Бородино-улучшенный» кажется мне чистейшим выбрасыванием денег на ветер.

Карл Иванович даже зажмурился от удовольствия.

– Самым лучшим вариантом, – сказал он, – была бы постройка дальних скоростных турбинных крейсеров-рейдеров с мощным артиллерийским и минным вооружением. От пятнадцати до двадцати тысяч тонн водоизмещения, никакого тарана, четыре турбинных установки общей мощностью от пятидесяти до ста тысяч лошадиных сил, скорость на форсированном дутье до тридцати пяти узлов, единый калибр из девяти-двенадцати восьми-десятидюймовых орудий, разнесенное бронирование, встроенное в силовой набор корпуса. А то на наших броненосцах и броненосных крейсерах плиты вместе с тиковой прокладкой навешиваются на болтах, и корабль возит их с собой как мертвый груз…

– Да вы фантазер, Карл Иванович, – усмехнулся Александр Михайлович, – представляю, что на ваше предложение скажут замшелые ископаемые «под Шпицем*»… Да их от такой идейки кондратий хватит, скажут, что все это якобинство, поругание святынь и потрясение основ. Генерал-адмирал лично встанет своей необъятной тушей с криком «держать и не пущать!». Хотя как раз идейка у вас интересная. Взять из книг и от существующих кораблей потомков все, что может быть реализовано в наше время, соединить это в одном проекте и выдать за результат Порт-Артурского боя и последующей блокады японских островов, которую к своей выгоде затеяли господа Карпенко с Одинцовым…

Историческая справка: * выражение «под Шпицем» в среде морских офицеров того времени означало «в Адмиралтействе» и использовалось в саркастическом ключе, поскольку служили там или полностью замшелые персонажи времен перехода от паруса к пару, или такие офицеры и адмиралы, которые на палубы боевых кораблей поднимались только по большим праздникам.

И вот на этой оптимистической ноте в дверь каюты тихо постучали. Карл Иванович открыл дверь и увидел стоящую на пороге низко кланяющуюся молодую кореянку в японской матросской форме.

– Вам письмо, однако, уважаемый, – сказала та, и с еще одним поклоном протянула Карлу Ивановичу посеребренный поднос с лежащим на нем белым конвертом, запечатанным жирной блямбой сургучной печати.

Забрав конверт, на котором рукой господина Одинцова было написано «Великому князю Александру Михайловичу лично в руки», господин Лендстрем положил вместо него на поднос свежеотчеканенный блестящий пятачок и закрыл дверь. Карл Иванович был очень добрым и вежливым господином, помнящим, что каждый труд должен быть вознаграждаем и все малые сии тоже хотят есть.