– Здесь были другие хозяева. Как вы оказались на этом месте?

– Купил, госпожа, – слегка потух трактирщик, и в его голосе проскользнул страх.

Что-то нечисто с трактиром, решила Шанти.

– Как купили? А куда делись прежние хозяева?

– Я не знаю, почему вас так интересует этот вопрос, – растерянно ответил мужчина, – но раз вам интересно… В общем, тут открыли гнездо боголюбов, трактир конфисковали, хозяина, родственника некой Олры, сбежавшей в Балрон, казнили на алтаре исчадий. Трактир выставили на торги… вот я и купил – дал большую цену, и все. Не я первый, не я последний. Вы же знаете, частенько продают имущество боголюбов, так что… Или не знаете? Вы откуда к нам прибыли? У вас только балронские деньги…

– Не ваше дело, уважаемый, – надменно поджала губы Шанти и усмехнулась про себя: вот так и прокалываются агенты! На кой демон она начала расспрашивать про Олру?! Ясно же, что в Славии знали, что та – одна из приближенных императора Балрона! Была…

Трактирщику, конечно, этот факт неизвестен – мелковата фигура, но вот специальные службы империи Славии знали все наверняка.

Шанти не питала иллюзий: государство Славия работало вполне эффективно, если сумело продержаться столько лет, – и стража не бездействовала, и тайные службы. А раз были тайные службы, значит, имелись люди, докладывавшие им всю информацию, которую могли добыть. И среди информаторов не последнее место занимали трактирщики, находившиеся в центре всех событий. И немудрено – через питейные залы и комнаты гостиниц проходит множество людей, от простых купцов до родовитых господ. И все способны после пары кружек вина развязать язык и выложить собеседнику или собеседнице все, что лежит на душе. Шанти сама пользовалась услугами трактирщиков для сбора информации.

– Ну… не мое, значит, не мое, – покладисто согласился трактирщик, потупив глаза, и, выдав сдачу с золотого, заторопился к стойке – помогать разливающему.

К вечеру людей стало больше, зал наполнялся. Когда солнце сядет, людей набьется, как муравьев в муравейник. Шанти не любила этот человеческий муравейник, а потому пошла в свою комнату – принять ванну, полежать, подумать и… поспать. Не секрет, что драконы большую часть своей жизни предпочитают проводить во сне. Может, потому они так долго и живут?

Кожу? Или чешую? С некоторых пор Шанти стала замечать за собой, что уже и не знает, какое из тел настоящее – аватар или драконье. Гараскарания говорила, что в худшем случае дракон настолько вживается в роль человека, что отбрасывает свое настоящее тело, навсегда застревая в человеческом. Такие случаи были. Потому драконы и забили тревогу, запретив соплеменникам принимать человеческий образ.

У Шанти иногда возникало подозрение, что род человеческий – это драконы, потерявшие память о том, что они когда-то были драконами…

Выбравшись из ванны, драконица воспользовалась махровым полотенцем, вытерев досуха свою идеальную кожу, надела свежее белье, ночную рубашку, предусмотрительно захваченную с собой, и растянулась на постели, глядя в окно. В щель между неплотно сдвинутыми занавесками виднелась звезда, яркая, будто фонарь. Она подмигивала Шанти, и та вдруг пришла в хорошее настроение – может, все не так плохо и Андрей где-то рядом, недалеко? И не придется заниматься тем, что ей неприятно, – делами людей? Хотелось бы просто сидеть рядом с другом, покачивать ножкой в красивой туфле и подшучивать над ним, зная, что он не обидится…

Полежав минут десять и помечтав, Шанти начала думать о том, что ей предстоит сделать. Пока что все шло по плану. Да, сложно будет, но кто сказал, что все в мире должно быть легко? Можно было бы начать уже с утра, с этими двумя придурками, если бы они сразу повели ее в тайную стражу.