|
– Ага, – закивала я, – ясненько. – Не вздумай выронить хоть слово критики о тачке! – предостерег Федор. – Что ж, одну проблемку решили, теперь подкатила вторая. А с ней, моя лапа, мы поступим таким образом: садишься сейчас в авто и рулишь в бутик «Зубастый арбуз». Там госпожу Тараканову ждут с распростертыми объятиями и уже приготовили кучу шмоток. – Но… – Снова‑здорово! – Но… – Замолчи, позор издательства! – Но… – Что еще? – У меня в кошельке всего сто рублей, – призналась я. Федор почесал пальцем нос. – Привычка не иметь с собой налички выдает богатого человека. Многие держатели карточек забывают о необходимости класть в кошелек живые купюры. Если ляпнешь при журналюгах об отсутствии ассигнаций, плохо не будет, это я тебе говорить разрешаю. – Извини, но… – Мне надоело твое ноканье! – В моем кошельке отсутствует кредитка. – Почему? Дома забыла? – Просто… ее у меня нет. Федор вытаращил глаза: – В смысле? Как – нет? Потеряла? – Я ее не заводила. Рекламщик сел за стол, потер затылок и устало поинтересовался: – Прости, Арина, что вмешиваюсь в интимные дела, но скажи мне, где складируешь деньги? Я в курсе, сколько тебе платит «Марко». Куда деваешь гонорары? Я стала загибать пальцы: – Покупаю продукты, всякую ерунду для дома, вещи… Сейчас надумали делать ремонт, в планах – приобретение дачи. Понимаешь, в нашей семье основным добытчиком был Семен, муж Томочки, но сейчас его дела идут не слишком хорошо, поэтому финансовым столпом стала я, и… – А где же держишь заныканное? – перебил меня Федор. – В банке из‑под печенья, – после некоторого колебания ответила я. Рекламщик уставился на меня, потом моргнул, раз, другой, третий. – Из‑под какого… печенья? – наконец выронил он. – Шоколадного, – потупилась я. – Очень удобная тара, легко закрывается, стоит у меня в шкафу, и вообще… Федор схватился за телефон: – Алле, банк? Это кто, Катя? Ой, прости, Лидочка, вечно я вас путаю. Котик мой, мы немедленно заводим в вашем VIP‑отделе карточку, голдовую, на имя Виолы Ленинидовны Таракановой. Нет, имя ее папы не Ленин, а Ленинид. Хорошо, хорошо… Швырнув трубку на стол, Федор прошипел: – В магазин все равно поедешь, там тебе отпустят в долг. Хотя… Нет! Стой! Резво вскочив, начальник отдела распахнул сейф, вытащил из железного шкафа пачку банкнот и рявкнул: – Вот, держи! Завтра надеюсь увидеть тебя в приличном виде. – Нужно столько потратить на шмотки?! – Тут не много, – успокоил Федор. Я мысленно оценила пачку. Ага, совсем копейки. Похоже, тысяч сто. Рублей, слава богу, а не долларов. – Завтра ровно в полдень, – мерно вещал Федор, – жду тебя здесь. В час у нас съемка для новой рекламной кампании. – Ой, а можно перенести? – Почему? – Ну… у нас ремонт, в общем… – Ты сама решила красить потолки? Из пылесоса? – Нет, нет! – И на том спасибо. Но тогда не понимаю, что помешает завтра заняться работой? – Нам негде жить! – выпалила я. Федор застонал, потом взял бутылку воды, залпом осушил ее, швырнул пустую тару в корзинку, не попал и горестно констатировал: – Денек неплохо начинается. Ладно, сейчас же подробно излагай беду. Только материала в «Желтухе» под названием «Виолова – бомж» мне для полного счастья не хватает!
Около двух часов дня я, вспотевшая от нервного напряжения, оказалась у бутика с идиотским названием «Зубастый арбуз». |
