Голодные бунты явление не новое для Франции. Новым является поиск политического выхода. Кризис ведет к объединению третьего сословия. Массы голодных теперь приобрели вождя: буржуазию, требующую реформы государственного строя. Борьба парламентов, дворянства и духовенства против абсолютизма; все это сразу отступило на второй план. Возникает «национальная партия» третьего сословия, в которой стихийно сливаются все многочисленные потоки недовольства большинства населения.

Весной 1789 года проходят выборы в Генеральные Штаты. В отличие от современных выборов, когда до последнего момента никто не знает, сколько мест получит та или иная партия, число депутатов от каждого сословия было заранее известно: по 300 от двух привилегированных сословий и 600 – от третьего. Выбрали немного меньше (всего 1165), но в основном пропорция сохранилась. Важнее количественных показателей оказались результаты уникальной письменной консультации: на избирательных собраниях принимались наказы – тетради жалоб и пожеланий. Конечно, в них не нашли отражение чаяния сельских и городских бедняков, ведь наказы писали грамотные.

Во всяком случае, получилась как бы программа деятельности Генеральных Штатов, но отнюдь не программа революции. Ее цель – преобразование феодального строя в буржуазный – все хотели достичь путем реформы, без применения насилия. Наказы соответствовали идеалам французских философов – просветителей XVIII века. Они всесторонне разработали и определили цель преобразования общества, но не средства и методы ее достижения.

В одном вопросе все наказы независимо от сословий оказались едины: все хотели сохранения монархии, но ограниченной, контролируемой законом. Никто не добивался установления республики.

Наказы третьего сословия требовали принятия конституции, отменяющей феодализм, гарантирующей индивидуальные свободы, собственность, интеллектуальную и религиозную терпимость, равенство прав, обязательное утверждение налогов Национальным собранием. В наказах не содержалось ничего враждебного монархии, напротив, все опиралось на союз между королем и нацией. В них выражалось пожелание, чтобы законодательная власть принадлежала нации совместно с королем, а исполнительная – одному королю.

Наказы дворянства резко отличались от наказов третьего сословия. Соглашаясь на равенство в налогообложении, оно не допускало равенства в правах, требовало сохранения сословий.

Людовику XVI предоставлялась великолепная возможность: нация избавляла его от тягостных забот, вызвавших изнурительную борьбу с нотаблями, с парламентами. Будущее его монархии гарантировалось конституцией, освобождавшей его от ответственности за самые важные, трудные и тяжелые проблемы жизни страны. Правда, пришлось бы разделить власть с представителями народа. Пойдет ли он на это? Пока никто не мог дать ответа на такой вопрос. Оставались неясными и порядок работы Генеральных Штатов, способ голосования и принятия решений…

В конце апреля депутаты Генеральных Штатов съезжаются в Версаль. Представителям третьего сословия предписывают явиться обязательно в скромном черном одеянии, напоминающем смесь одежды монаха и мелкого клерка. Дворянам и духовным советуют одеться как можно ярче, пышнее. 2 мая депутатов официально представляют королю. Дворяне и духовенство допускаются в кабинет короля. Монарх свидетельствует им свое уважение. Гораздо более многочисленную массу депутатов третьего сословия принимают в другом помещении, где король с подчеркнутой небрежностью лишь окидывает их холодным взором. 4 мая депутаты отправляются к мессе в церковь Святого Людовика. Сначала, подальше от короля, отдельно идут скромные представители народа.