Сынка префекта, однако, обескуражить не удалось. Не на того напали. Все люди знают, что, во-первых, вампиров не существует, ответил он, а во-вторых, всем известно, что они днём лежат в гробовых склепах, по ночам превращаются в нетопырей, не переносят солнечный свет и терпеть не могут чесночный запах. Но знаменитый трактат Леоне Аллаччи «De Graecorum hodie quorundam opinationibus» содержит свидетельство, что уничтожить вампира может только осиновый кол, воткнутый в сердце, и знаменитый труд Иоганна Харенберга «О вампирах» повествуют о том же. «Единственный способ оградить себя от домогательств вампира — это воткнуть ему в грудь кол» — вот что там сказано. Но ни в одном из вышеприведённых учёных трактатов ничего не говорится о возможностях уничтожения вампиров путем протыкания их зада и утопления в болоте.

Отцы-иезуиты переглянулись и поторопились отпустить учёного демонолога.

Эмиль де Галлен, в отличие от д'Этранжа, спокоен не был. Кот был настроен непримиримо и яростно, и был похож на того же Амадеуса — когда тому ненароком наступали на хвост. Лоран де Венсан — негодяй, заявил Котёнок, он оклеветал отца Дюрана и наговорил гадостей про него, Эмиля. Он лжец! Так поступать безбожно. Если бы он, Эмиль, по возвращении в коллегию встретил Лорана, назвал бы его подлецом и дал ему пощечину. Он так и собирался поступить, да, и сожалеет, что не получилось! «Может ли он предположить, кто убил де Венсана?» Ничего он предполагать не будет. Он и сам все точно знает.

— Откуда?

Ему сказал это Дамьен де Моро. А сам Дамьен услышал об этом от отца Горация. Отец Гораций имеет пророческий дар. Это и Потье признаёт. Так что, никаких сомнений быть тут не может. Отцы переглянулись, отец де Шалон обхватил голову руками и застонал.

— И кто же убил Лорана? Что сказал тебе де Моро?

«Бог мира сокрушит сатану под ноги ваши вскоре». Вот что сказал Дамьен. И отец Гораций это же и говорил Дамьену. Как же не верить? Вот он и сокрушен, аспид и василиск, порождение ехидны! Все и сбылось! Он только что сам видел его под ногами своими, сокрушённого Господом!!

Истеричный стон отца де Шалона слился с тихим хохотом отца Аврелия. Но этим показания Эмиля не ограничились. Не только отец Гораций и Дамьен де Моро предвидели будущее, сообщил де Галлен. Задолго до того он, Эмиль, сам слышал от отца Дюрана, самого мудрого и доброго человека на земле, его пророчество о грядущем, когда тот читал ему Псалмы перед сном. «Да придет на него гибель неожиданная, и сеть его, которую он скрыл для меня, да уловит его самого…» Вот что он говорил.

Да, ему, Эмилю, расставили сеть. Воистину «восстали на меня свидетели неправедные: чего я не знаю, о том допрашивают меня; собирались ругатели против меня, не знаю за что поносили и не переставали, скрежетали на меня зубами своими». Но и сам он, Эмиль, когда был болен, помнит в полусне глас от Господа, бывший ему, «что не будут торжествовать надо мною враждующие против меня неправедно, ненавидящие меня безвинно!» Как сказано в Псалмах, так все и сбылось, ибо прочны обетования от Господа. «Человек злоязычный не утвердится на земле; зло увлечет притеснителя в погибель». Digitus Dei est hic!

Маленького пророка и визионера, вообразившего себя царем-псалмопевцем, поспешили отправить восвояси.

День выдался трудный. Отец Эзекьель предложил продолжить завтра с утра, отец Аврелий с легкой улыбкой согласился.

После ухода отца Эзекьеля, когда де Шалон собирался к себе, Сильвани неожиданно предложил ему прогуляться до лазарета. Гораций молча кивнул — он и сам хотел навестить Дюрана. По дороге де Шалон тихо спросил, понял ли Аврелий, кто убил де Венсана?

— Вы когда-то сказали, что восхищаетесь мною, Орас.