— Думаю, я смогу это исправить, — сказал я ей. — Если оставите мне его на вечер, то утром смогу вернуть.

Её глаза сузились:

— Готов украсть у женщины единственный хороший котелок?

— Нет, мэм, я могу его починить. Просто доверьте мне его ненадолго.

Она подозрительно отозвалась:

— Не думаю, что ты сможешь его починить с тем, что у тебя есть. Если завтра ещё будешь в деревне, то могу и позволить. Посмотрим, не ограбишь ли ты кого-нибудь другого сперва.

Я вздохнул:

— Ладно. Тогда пойду к Харолду. — Я не собирался оставаться настолько долго, и она явно была слишком осторожной, чтобы дать свой драгоценный котелок незнакомцу. — Как у него еда?

— Ужасно, — сказала она, сплёвывая на землю. — Эль хорош, но то, что он зовёт «мясом», я бы трогать не стала.

Коснувшись шляпы, и кивнув, я поблагодарил её:

— Ценю этот совет. — Затем я направился к кабаку Харолда.

В отличие от большинства таверн, вывески у него не было. Деревня была не настолько процветающей для таких изысков. Я думал о том, стоит ли мне сперва постучать, или просто войти, поскольку там не было никаких видимых признаков того, что здание было общественным — но от принятия этого решения меня спас тот факт, что двери не было. Вход был закрыт лишь коротким, грязным шерстяным полотном. Откинув его в сторону, я заглянул внутрь.

Двое мужчин, вероятно бывшие фермерами, сидели в одной стороне общей комнаты, которая, наверное, не вместила бы больше шести или семи человек. Бара не было, только ещё один стол, и дверной проём, ведущий в другую комнату. Тому дверному проёму достаточно повезло — в нём висела настоящая дверь.

Я кивнул, приветствуя двух мужчин:

— Здрасьте.

Они кивнули в ответ, но ничего не сказали. Когда я уселся за другой столик, один из них рявкнул:

— Эй, Харолд! У тебя клиент.

Я с благодарностью глянул на фермера, поскольку не знал, как следовало вести себя в этом заведении. Чуть погодя крупный мужчина с начинавшей лысеть макушкой выглянул из дверного проёма. Увидев меня, он осклабился, продемонстрировав широкий рот, где не хватало нескольких зубов.

— Привет! Чего изволите?

Следуя совету женщины, я ответил:

— Просто кружку эля, и, может быть, место переночевать.

— Эль — пожалуйста, — сказал он, — но кроватей для путников у меня нет. Это — простая таверна, а не постоялый двор.

— Тогда просто эль.

Харолд ушёл, и вскоре вернулся с полной до краёв большой глиняной кружкой. Он поставил её передо мной, и уселся на стул.

— Какие новости с дороги? — спросил он.

Я сделал маленький глоток, и счёл совет женщины верным. Эль был неплох. В дороге никогда не знаешь, что найдёшь. Однако меня удивил контраст — хороший эль, но плохая еда, если верить оставшейся части её совета, по крайней мере. Было ли это лишь потому, что Харолда больше волновала выпивка, чем готовка? Судя по размеру его пуза, в это было трудно поверить.

— Открывают магическую дорогу в Хэйлэме, — сказал я ему.

— Нет! — воскликнул Харолд. — Уверен?

— Когда я проходил мимо, как раз фундамент закладывали, — ответил я. Это была простая истина, и я действительно видел это своими глазами.

— При Дарогэне такой херни не было, — изложил мудрым голосом Харолд.

Двое фермеров наклонились поближе, тщательно прислушиваясь к нашим словам. Новости были очень ценной вещью, и в некоторых случаях их даже можно было обменять на еду. Я мог бы их обменять на эль, но поскольку не был против платить, то не стал утруждаться.