Во время разговора Сугуро вдруг показалось, что идет подготовка к обычной операции. И лишь слово «пленные» положило конец иллюзиям. Только сейчас он впервые отчетливо понял, что здесь будет происходить. «Ведь мы собираемся совершить преднамеренное убийство!» И какое-то гнетущее чувство овладело им. Он нажал на дверную ручку. В эту минуту опять послышался смех офицеров за дверью. Будто стена навалилась на Сугуро, отрезав ему путь к отступлению.

Но вот в операционной с тихим журчанием потекла вода для смывания крови. Асаи и Тода, скинув туфли и пиджаки, стали надевать операционные халаты и сандалии.

Открылась дверь, и, будто в маске Но, вошла старшая сестра Оба, а за ней - сестра Уэда. Даже не улыбнувшись, они открыли стенной шкаф и деловито начали раскладывать на стеклянном столике скальпели, ножницы, пергаментную бумагу, вату. Никто не промолвил ни слова. Слышались только голоса офицеров в коридоре и тихое журчание воды.

Старшая сестра Оба - понятно. Но почему пригласили Уэда участвовать в сегодняшнем деле - этого Сугуро никак не мог взять в толк. Уэда совсем недавно поступила в клинику; Сугуро несколько раз видел ее во время обхода в общей палате; она всегда стояла, уставившись в одну точку, - это как-то настораживало и удручало.

Вдруг голоса офицеров смолкли. Сугуро испуганно посмотрел на Тода, стоявшего рядом. Лицо Тода на мгновение болезненно сморщилось, но, словно отогнав от себя мрачные мысли, он тут же овладел собой и даже выдавил улыбку.

В приоткрытую дверь просунулась бритая голова офицера с усиками. Он посмотрел на часы.

- У вас все готово?

- Да. Пусть войдет, - сдавленным голосом сказал Асаи.

Прислонившись к стене, Сугуро смотрел на рослого, худощавого военнопленного, которого словно кто-то втолкнул сюда. Как и все пленные, которых Сугуро не раз видел в больничном дворе, этот был одет в просторную холщовую одежду зеленого цвета.

Увидев людей в операционных халатах, пленный смущенно улыбнулся.

- Sit down here, - приветливо сказал Асаи, показав на кресло.

Неловко вытянув длинные ноги, пленный покорно уселся. Когда-то, еще до войны, Сугуро видел фильм с участием Гарри Купера. Этот худой американец чем-то был похож на знаменитого киноактера.

Старшая сестра сняла с пленного куртку; под ней оказалась рваная трикотажная рубашка японского производства. Сквозь дыры виднелась волосатая грудь. Когда Асаи приставил к груди пленного стетоскоп, тот смущенно закрыл глаза, но вдруг, почуяв резкий запах, воскликнул:

- Ah, ether, isn't it?

- Right, it's for your cure.

Сугуро заметил, как дрогнул голос Асаи, дрогнула и рука, державшая стетоскоп...

Когда Асаи, объяснив, что хочет выслушать сердце, указал на операционный стол, пленный беспрекословно улегся.

- Ремни затянуть? - скороговоркой спросил Тода.

- Потом, потом, - шепотом остановил его Асаи. - Если сейчас связать, может заподозрить недоброе. Сделаем это на второй стадии, когда начнутся судороги.

- Господа военврачи спрашивают, можно ли им войти? - спросила старшая сестра Оба, просунув голову в дверь.

- Нет еще. Я скажу, когда будет можно. Сугуро-кун, приготовьте маску.

- Я не могу, - жалобным голосом пробормотал Сугуро. - Выпустите меня!

Асаи глянул на Сугуро поверх очков, но ничего не сказал.

- Я приготовлю, - сказал Тода и, вложив в железный каркасик вату с пергаментной бумагой, подал маску ассистенту.

Увидев эти приготовления, пленный что-то спросил, но Асаи, широко улыбнувшись, отрицательно покачал головой. Маска легла на лицо. Закапал эфир. Пленный, завертев головой, попытался освободиться от маски.

- Затянуть ремни! - скомандовал Асаи.

Уэда и Оба, чуть ли не ложась на стол, стянули тело пленного ремнями.

- Первая стадия, - пробормотал Тода, уставившись на стрелку секундомера.

В первой стадии наркоза больной инстинктивно борется с потерей сознания.