Изменить размер шрифта - +
Потому как интерпретация событий, которую сейчас выдала мне Варвара Константиновна, можно было придумать, только если не общался с трупом.

Однако лейтенант Легостаева — некромант. Она обязана была заметить следы поднятия на теле, если бы ее только допустили на него взглянуть.

— Мне, конечно, жаль, что Виталий Геннадьевич ушел от нас в столь юном возрасте, — произнес я негромко. — Но поставить это мне в укор у вас не выйдет. Я не отвечаю за то, что творится в чужой голове, Варвара Константиновна. Что же касается ваших слов про дестабилизацию общества, так обратитесь к Венедикту Кирилловичу. Я в этом деле был случайным пострадавшим, оказавшимся под огнем. А главе рода Солнцевых будет крайне любопытно узнать, кто же против него работает. Меня это не касается.

— Это вдова Хортова, — сообщила мне Варвара Константиновна. — В девичестве Колмогорова. И если вы помните сцену ареста Геннадия Сергеевича, то должны помнить, что Венедикт Кириллович упрекал своего зятя за посещения этой дамы.

Ну, наверное, тогда это месть.

Ведь если Хортова-Колмогорова хоть раз оказывалась беременной, она наверняка знала о дурной крови Геннадия Сергеевича. А тут Виталий Геннадьевич — живой и здоровый сын. Сын, которого Хортова своему любовнику дать не могла.

Впрочем, это все домыслы. Меня больше интересовал другой вопрос.

— Зачем вам нужно было мне об этом рассказывать, Варвара Константиновна? — уточнил я. — Вы надеетесь, что я брошусь рассказывать об этом Венедикту Кирилловичу, чтобы он атаковал род министра финансов Российской Империи?

— Я всего лишь хочу, чтобы вы знали, Иван Владимирович, — покачала головой некромантка. — А как распорядиться этими сведениями, решайте сами.

Она развернулась на пятках и направилась в сторону ворот, за которыми ее дожидались ученики. А я вернулся в недостроенный дом.

— Я закончила, Иван Владимирович, — донесся до меня голос Антонины Владиславовны.

В моем кармане завибрировал телефон. Вынимая аппарат, я заметил, что у многих сотрудников Службы Имперской Безопасности заработали мобильники. Вот только если их оповещали о каких-то важных событиях, мне никто ничего писать был не должен.

Сняв блокировку, я открыл сообщение. Его мне прислал Венедикт Кириллович. Солнцев прекрасно знал, что я заключил соглашение с великим князем. Связи у старика имелись — и тот факт, что ему переслали приказ сверху, это подтверждал.

— Я же говорил, бардак, — вздохнул я, прочитав сообщение.

На выезде из своей резиденции был убит великий князь Александр Александрович.

Ну и что теперь будет?

 

Том 2

Глава 22

 

Сотрудники Службы Имперской Безопасности напряглись. На лицах людей, которым власть дала возможность творить во имя закона очень серьезные вещи, сейчас легко читалась растерянность. И если та же Антонина Владиславовна не скрывала своего удивления, что для простолюдинки было совершенно нормально, то шок и растерянность Варвары Константиновны стали для меня любопытным наблюдением. Маска высокомерной и холодной аристократки треснула, показывая эмоции Легостаевой.

Я спокойно заблокировал телефон и убрал его в карман. Мне стоило проверить работу своей ученицы, и именно этим я занялся.

— И-Иван Владимирович, — обратилась Жданова ко мне, все еще держа свой телефон в руке. — Великий князь…

— Убит, да, мне сообщили, — легко кивнул я.

Сказать, что меня это в целом сильно поразило или шокировало, было нельзя. Все действия куратора Службы Имперской Безопасности вели к тому, что Александр Александрович должен выйти в прямое столкновение с дворянством. Но я ожидал, что великий князь хотя бы подготовится отбить атаку и, черт возьми, у него были для этого все ресурсы.

Быстрый переход