— Конечно, Варвара Викторовна, как пожелаете, — с угодливой улыбкой согласился ведущий. — Мы только что стали свидетелями объявления государем своей воли. Теперь вы пришли к нам в студию. Расскажите, пожалуйста, Варвара Викторовна, чего же ждать доброму польскому народу от своего императора?

Наследница престола улыбнулась в камеру, после чего указала рукой на лежащие рядом папки. Кипа была огромной, но брать оттуда документы Варвара Викторовне не спешила.

— Во-первых, стабильности и спокойствия, пан Сабкевич, — продолжая улыбаться, заявила она. — Выселять весь польский народ у императора намерения нет. Принудительно будут переселены только отдельные лица. И у меня вот здесь с собой — яркие примеры, естественно, без имен. Во-вторых, как и говорил государь, в случае отказа или сопротивления, наша доблестная армия станет применять меры. Это не шутка, но я развею ваши сомнения. Ваши и ваших телезрителей.

Ведущий кивнул, дожидаясь, когда она продолжит речь.

— Для начала я расскажу вам историю пана Жебровски, — заговорила Варвара Викторовна. — Выдающийся польский математик, доктор точных наук, лауреат нескольких международных премий. Вы знаете, как жил такой человек в Польше?

Пан Сабкевич хмыкнул, прежде чем высказать предположение.

— Наверное, хорошо жил, Варвара Викторовна.

— Пан Жебровски распродал свои труды, уникальную научную библиотеку, — жестко произнесла наследница престола Российской Империи. — Все для того, чтобы устроить судьбу дочери и внучки. В виду возраста, он уже не мог работать по специальности, из родного университета его выгнали, дав напоследок пригоршню злотых.

Ведущий сглотнул, чувствуя идущий от сидящей рядом девушки гнев.

— Больше такого не будет, — объявила Варвара Викторовна. — Сегодня ночью пан Жебровски вместе с дочерью и внучкой получили шестикомнатную квартиру в Москве, которая уже завтра будет оформлена в собственность. Доктору назначена пожизненная пенсия, а также созданы все условия, чтобы он не только трудился над фундаментальной наукой, но и преподавал ее в Московском Государственном Университете.

— Это очень щедро, ваше императорское высочество, — не слишком уверенно произнес пан Сабкевич.

— Это всего лишь нормально, — качнула головой наследница престола. — Таких примеров по всей Польше полно, и государь вывозит их всех. Раз здесь они не нужны, мы найдем им применение там, где подобные пану Жебровски люди смогут жить так, как того заслуживают. А теперь для контраста возьмем одну из папок здесь.

Варвара Викторовна взяла первый документ и раскрыла его.

— Я не буду называть реального имени, пусть будет Жижка. За этим человеком числится семнадцать разбойных нападений с отягчающими обстоятельствами, — объявила она. — Дважды он отсидел срок, но после каждого раза вновь сколачивал банду и брался за старое. Государевы люди сочли, что такой энергичный человек пригодится в Сибири — не только лес валить, но и от медведя, если что сил хватит убежать. Или, пан Сабкевич, вы хотите сказать, что вам нужен подобный сосед?

Ведущий активно замотал головой.

— Так что я здесь для того, — продолжила Варвара Викторовна, — чтобы навести порядок. Убрать тех, кто не смог прижиться на польской земле, а кому невмоготу — найти им реальное дело. Простые представители польского народа могут вздохнуть свободно — никакого насилия ради насилия русская армия никогда не творила, и сейчас не будет. Два корпуса введены лишь для того, чтобы очистить добрый славянский народ от козлищ, которые его портят. А за содействие мы будем награждать в соответствие с законом Российской Империи.

Наследница престола улыбнулась, откладывая папку с личным делом разбойника.