Морозов вышел из авто, я последовал за ним.

Дом был добротным, каменным, с высокими окнами, под которыми росли пышные розовые кусты.

На крыльце стояли двое бойцов в кожанках, которые скорее всего охраняли вход. Но едва заметив Александра, они посторонилась, пропуская бывшего ведьмака в дом. Морозов покровительственно кивнул им, поднялся по ступеням крыльца и потянул на себя ручку двери.

Мы оказались в просторном помещении. Справа была массивная дверь, у которой со скучающим видом сидел в кресле ещё один одаренный, который приосанился при нашем появлении. Слева шел коридор, по обе стороны которого виднелись двери. У прохода стояли трое девочек, одежды на которых было минимум. Заметив нас, они приосанились, демонстрируя выдающиеся достоинства своих фигур. Над одной из девиц возникли крохотные голубые птички, которые почти тотчас растворились туманом.

— Успокойтесь, девочки, мастер пришел не по вашу душу, — послышался приятный женский голос с легкой хрипотцой. — Лучше будьте готовы встретить игроков. Сегодня вам будет кого развлечь.

Жрицы любви тотчас запахнули халатики и вернулись к начатому тихому разговору.

По лестнице спускалась дама чуть за тридцать. В длинном темном красном платье с открытыми плечами. Руки до самых локтей закрывали плотные черные перчатки. В руке незнакомка держала мундштук из слоновой кости с тонкой дымящейся папиросой.

Александр тепло улыбнулся:

— Мое почтение, госпожа Виноградова. Выглядите великолепно. Как ваши дела?

— Были хорошо, до вашего прихода, — с легким раздражением ответила дама.

— И чтобы они и дальше шли хорошо, я хотел с вами кое-что обсудить, дражайшая Любовь Федоровна, — предложил Александр, не обратив внимание на ее тон.

Виноградова вздохнула и резко махнула рукой, давая знак охране расслабиться:

— Идемте в одну из свободных комнат.

Она поманила за собой вглубь коридора. Мы последовали за ней.

Любовь Федоровна открыла одну из дверей, и пригласила нас в комнату:

— Прошу, господа.

Помещение было небольшим. Окна оказались завешены тканью. В центре расположился обитый сукном стол, на котором лежало несколько запечатанных карточных колод. В углу стоял небольшой пузатый телевизор и полка с разноцветными бутылками, оклеенными кривыми этикетками.

— Присаживайтесь, мастер Морозов, — Виноградова указала на одно из кресел. — И вы, мастер…

— Морозов, — охотно пояснил Александр и довольно оскалился.

Виноградова тяжело вздохнула и подняла взгляд к потолку:

— Воистину смутные времена настали, Гангрена, — произнесла она, обращаясь, очевидно, к охраннику, который вытянулся по струнке у двери. — Двое Морозовых за один день в моем доме… грядет конец времён, не иначе.

Парень робко улыбнулся, показывая, что шутка хозяйки ему понравилась.

— Закрой дверь, — попросила Любовь Федоровна охранника. — Мне нужно обсудить с мальчиками кое-что особенно личное.

— Не настолько личное, чтобы пришлось потом менять простыни, — добавил дядя и я невольно подумал, что ядовитое чувство юмора его не подводило.

Парень кивнул и закрыл дверь, оставив нас в комнате одних.

— Присаживайтесь, господа, — Виноградова указала на свободные кресла.