— Располагайтесь как дома, — сказал рыжий и осклабился, показав неровные зубы.

— Кто вы такой? — спросил теперь Берк, не двигаясь с места.

— Меня зовут Стоун, — ответил тот просто. Потом он назвал свой батальон и полк, чтобы не оставлять сомнений.

— А это — Нис, грек. Он пришел сюда вместе со мной.

И Берк вошел в сарай и закрыл за собой дверь.

Они объяснили ему свое положение. Рассказали, как они попали сюда, к нагорьям Юктас.

Стоун, рыжий великан, у которого спокойная рассудительность сочеталась с неторопливым юмором в глазах, заговорил о том, что происходило на Крите. Он рассказал Берку, как они ждали на берегу Сфакии и как шлюпки с эсминца вывозили их партиями. Он сказал, что первыми вывезли тяжелораненых. Потом раненых, которые могли ходить. Когда до этих дошла очередь, то вдруг оказалось, что все поголовно — раненые, все хромали и двигались, опираясь на винтовку вместо костыля. Стоун ждал вместе с другими. Когда на берегу уже осталось совсем немного, эсминца потопил юнкере. Подошел другой эсминец и подобрал тех, кому удалось спастись. После этого Стоун и ушел в горы вместе с Нисом, которого встретил, когда юнкере стал бомбить ожидавших на сфакийском берегу. Когда в Сфакию пришли немцы, они углубились в Белые горы, потом подались на восток, следуя вдоль хребта. Они пытались выйти на южный берег, но повсюду натыкались на немцев. Так они добрались до Юктас и хотели перевалить через гребень и спуститься вниз. Но теперь путь опять отрезан. И нужно поскорей выбираться отсюда.

Пока Стоун рассказывал, Энгес Берк смотрел на черноволосого грека, Ниса. У этого смуглого маленького человека лицо было совсем молодое, но на нем пролегли уже суровые складки, а в глазах была какая-то неистовая прыть. Его небольшая крепкая фигура была под стать лицу: складная, но верткая, и в ней чувствовалась та же прыть. Он теперь говорил что-то греку, который привел Берка. Грек лежал на земляном полу, и ему, видимо, было нехорошо. Он лежал, неподвижно вытянувшись, смотрел в потолок и молчал.

— Если мы хотим отсюда выбраться, так нечего ждать, — сказал Берк.

— Где были немцы, когда вы уходили из госпиталя? — спросил его Стоун.

— Примерно в миле пути оттуда и поднимались вверх.

— Это когда?

— Сегодня утром. Мы шли весь день.

— Тебе надо одеться по-другому, — сказал ему Стоун. Сам он во время разговора надел шерстяную рубашку с длинными рукавами и поверх нее безрукавку, как носят критяне. Берк разглядел теперь, что на полу лежит не одеяло, как ему показалось раньше, а крестьянская войлочная бурка. Он невольно осмотрелся по сторонам, как бы в поисках подходящей одежды для себя, но увидел только грубо сколоченные деревянные козлы и несколько бурдюков в углу.

— Можно достать ему какую-нибудь одежду? — спросил Стоун Ниса.

— Пусть возьмет бурку, — сказал грек Нис. — Мы уж и так довольно набрали в этой нищей деревне.

Стоун дал Берку зеленую австралийскую рубашку.

— Это хаки, — сказал он, как бы извиняясь.

— Под буркой не видно будет, — сказал Берк.

— Можешь ты сейчас идти? — спросил рыжий великан.

— А куда мы пойдем? — спросил Берк.

— На юг.

— Послушай, — сказал Берк, — я уже пробовал. Гора кишит немцами.

— Мы пойдем по восточному склону, — сказал Стоун.

— А какая разница?

— Нет деревень.