Пленник был разведчиком, поэтому знал гораздо больше, чем обычный танкист. Он подтвердил, что перед правым нашим флангом и центром сосредоточены танковые части моторизованной дивизии «Рейх» и 10-танковой дивизии, а также 86-й моторизованный полк последней – всего около ста танков и бронемашин. Кроме того, обер-ефрейтор показал, что встречал на этом участке танковые подразделения соседней 5-й танковой дивизии.

«Допросив пленного, – вспоминал генерал Белобородов – командующий позвонил в штаб фронта, приказал немедленно передать «наверх» о сосредоточении танков противника в стыке 18-й и 9-й гвардейской дивизий».

Афанасий Павлантьевич Белобородов

172-й день войны

Для Красной Армии контрнаступление под Москвой является первым большим наступлением в ходе Великой Отечественной войны в условиях численного превосходства врага и сложной оперативной обстановки. А потому не все проходит так, как этого хотелось бы. Начальник Главного управления продовольственного снабжения Красной Армии Д. В. Павлов вспоминал: «Положение в ГУПСКА было такое, словно мы находились в кратере вулкана, который вот-вот зальет нас огненной лавой.

Прошло много лет с тех пор, но я и сегодня слышу надрывный звон телефонов, угрожающие, просящие, настаивающие голоса. Шифровки падали на стол, как листья осенью. Не хватало мяса, жиров, махорки, кухонь, котлов. Поезда с продовольствием нередко задерживались, а то и совсем не приходили к месту назначения (попадали под огонь противника)».

Ладожская трасса – «дорога жизни» для осажденного Ленинграда

10 декабря 1941 г. Войска 13-й армии наступают на всей полосе. Попытки немцев задержать их, успеха не имеют. Части генерала Городнянского продвигаются от 6 до 16 км, противник поспешно отступает в западном и северо-западном направлениях (к. 36).

Командующий 13-й армией генерал-майор Городнянский Авксентий Михайлович

Наступательные бои на крюковском плацдарме обогатили московский боевой опыт.

«Мы заметили, – вспоминал командир 1-й гвардейской танковой бригады, – что суровая зима загоняла плохо одетых гитлеровцев в дома, но на окраинах населенного пункта они всегда выставляли охрану, размещая ее в блиндажах. Собственно, в большинстве случаев это были не блиндажи, а окопы, перекрытые сверху накатником толщиной 15–20 сантиметров да еще полуметровым слоем земли. Понятно, что в таких окопах в морозную погоду гитлеровцы долго оставаться не могли и через каждые три-четыре часа сменялись. Одни шли греться, другие заступали на их место.

Обратили внимание и на такие детали. Обычно в домах, особенно угловых, немцы углубляли подполье, проделывали отверстия в завалинках изб и вели из этих амбразур огонь. Танки и пушки гитлеровцы, как правило, укрывали в сараях, амбарах и стреляли тоже через проделанные в стенах амбразуры. Фашистские автоматчики большей частью располагались на чердаках строений или на водонапорных башнях, колокольнях. Повторяю, жестокие морозы заставляли гитлеровцев жаться к населенным пунктам. В открытом поле они тогда редко строили оборону.

Немец на охране объекта

Организуя уличные бои, мы учитывали, что в населенном пункте боевые действия ограничиваются узким пространством – улицей. Поэтому здесь нельзя вводить на одном направлении крупные силы. Убедились, что выбивать врага из деревни, поселка следует в самом тесном взаимодействии танков с пехотой и противотанковыми орудиями. Пренебрежение последними, как показал опыт, грозило тяжелыми потерями.