Ворота 105-ой психбольницы, к которым они подошли, охраняла с внутренней стороны симпатичная мадам в синей форме «вохровца».

— Заезжайте быстрей, только смотрите в яму не попадите, — предупредила она, впуская их.

— Нам торопиться некуда! — спотыкаясь, проворчал оператор.

— Да хоть насовсем оставайтесь, — фыркнула охранница, позируя перед камерой.

— Снимай всё и держи язык за зубами, шутник! — приказал оператору Рюриков.

— Здравствуйте, я ведущий психиатр клиники Аскольдова, — догнала их какая-то старушка, похожая на смерть, в белом длинном халате. — Вас уже ждут в боксе для буйных, — она показала рукой на поросшее мхом двухэтажное зарешеченное здание в центре больничного парка.

— А можно потом поснимать территорию? — обратился к ней Рюриков, галантно прижав руку к сердцу.

— У вас разрешение на съёмку одного сеанса гипноза! — смерила его грозным взглядом старушка-психиатр. — Пойдёмте, я вас провожу.

— Преступник уже там? — Рюриков, едва поспевал за семенящей в кроссовках «Рибок» докторшей, вся съёмочная группа тихо плелась сзади.

— Да, подозреваемый вас ждёт, — оглянулась Аскольдова. — Имейте в виду, мы ему не говорили, что его будет снимать телевиденье, чтобы не волновать раньше времени. Весь комплекс исследований с ним мы уже провели, осталась последняя развёрнутая энцефалограмма, — Аскольдова вытащила из кармана сигареты, на ходу закурила и добавила: — Перед выпиской!

— Он нормален на ваш взгляд? — догнал их, молчавший до этого гипнолог Чупачупский.

— Заключения пока нет, — психиатр внимательно взглянула на гипнолога. — Мы вас представим ему, как эксперта из Института Сербского, хорошо?..

Чупачупский с секунду подумал и утвердительно кивнул.

Через минуту они оказались в полутёмном коридоре двухэтажного здания с металлическими дверьми. Ирина поглядела в одно из окошек на двери и отпрянула — оттуда на неё таращился безумный глаз психопата.

Чупачупский мрачно огляделся и, наткнувшись на взгляд Ирины, улыбнулся ей, как ни в чём не бывало.

— Я вас позову, — пробормотал он, заходя за Аскольдовой в дверь, за которой его ждал Потявин.

— Я думал это фанатик в чёрном, а это эксперт?! — раздался крик и дверь, хлопнув, закрылась.

— Он же в белом! — Рюриков пожал плечами. — Точно псих!..

— Заходите, только тихо, — через пять минут из двери показалась голова гипнолога.

На стуле в центре пустой комнаты сидел Бахтын, то есть Потявин Виктор Евтеевич, и, не мигая, глядел в одну точку на стене. На нём была серая поношенная пижама в полоску и дерматиновые тапочки без задников.

— Включайте камеру, — Чупачупский говорил шёпотом. — И чтобы ни слова, говорю только я… Все слышали?

Оператор и режиссёр переглянулись, Ирина сделала шаг к Потявину и пытливо всмотрелась в его лицо… Потявин её не видит, через минуту убедилась она.

— Вспоминай конец октября прошлого года, — монотонно произнёс Чупачупский. — Катя Жук твоя знакомая девушка с рыжими волосами до пояса… Белая «иномарка»… Когда ты видел последний раз Катю Жук? Вспоминай…

— Катя… — не моргнув, мёртвым голосом произнёс «Бахтын». — Мы едем на «Хонде» в Петрово-Дальнее… В коттедж.

— Какой коттедж? Что вы делали там? — всё также бесстрастно спросил Чупачупский.