«Что ты хочешь ещё? — спросила она себя. — Съездить в Колодезный переулок? Нет, у меня пока нет сил, чтобы ехать туда. И я боюсь туда ехать без чьей-либо помощи».

Она совершенно забыла про конверт в кармане.

Ирина зашла в душный тёмный подъезд и нажала на кнопку звонка. Из двери торчала вата, и на ней не было даже номера.

— Кого нелёгкая принесла?! — грозно спросили из-за двери.

— Ира, — тихо сказала Ирина. — Это я, Земфира Ивановна.

— Заходи, — дверь распахнулась и Ирина взглянула в сердитое и очень доброе лицо женщины, которой никогда не дарили цветов и никогда не водили в концерт.

— Так вот почему тебя выпустили?.. Они испугались, что тебя ищут! — выпив две стопки водки подряд, и закусив розовым ломтиком сала, которое было порезано на дощечке, по-своему отреагировала на новости тётя Фира. Её внук Пашка сладко спал, видимо привыкнув, к громкому рыку родной бабки. — Это сколько денег у твоих родных, что смогли на телевиденье заплатить?

— Нисколько, — покачала головой Ирина. — Мы нищие на данный момент.

— Ну, всё равно, раз ты журналистка, то с тобой всё ясно! — махнула рукой тётя Фира. — А мою дочку не выпустили…

— А что с вашей дочкой? Где она? — спросила Ира.

— На кладбище, моя доченька, где же ещё, — тётя Фира мрачно глянула в окно сквозь иней. — И я скоро к ней пойду, господи прости.

Ирина закрыла глаза и, откинувшись на стуле, задумалась. Вполне возможно, её выкинули на улицу, посчитав опасным удерживать дальше.

«Что же было со мной?.. И что от меня хотели эти нелюди?.. Целый месяц я была неизвестно где и неизвестно у кого?..» — вылив остатки чая в раковину, она легла на диван, на котором постелила ей тётя Фира.

В комнате было душно, пахло чистыми пелёнками, её голова почти не болела. Ира вдруг почувствовала, что возвращается к жизни. Отравленный за месяц организм, превозмог боль и решительно выздоравливал. Уткнувшись в подушку, Ира провалилась в сон. И ей ничего не снилось, как всякому выздоравливающему.

Утром ей показалось, что хлопнула входная дверь. Проснувшийся Пашка повизгивал в своей кроватке, глядя на неё. Ирина встала и дала ему попить чая из ложечки. Из своего угла на неё сердито глядела проснувшаяся тётя Фира.

— Собралась куда? — хрипло спросила она. — Ира, что ты вскочила такую рань? Не спится тебе…

— К нам кто-то приходил, дверь не закрыта, тетя Фир, — Ирина кивнула на дверь.

— А кто к нам мог приходить? — зевнув, села на кровати тётя Фира. — Да говори ты толком, а?..

— Я слышала шаги.

Тётя Фира, вскочив, босиком подбежала к двери.

— Открыта… Это ты её открыла?..

— Нет, не я, — Ирина вспомнила, как проснулась от ощущения, будто по комнате кто-то быстро ходит, а через минуту хлопнула дверь.

Они вдвоём спустились в подъезд, в котором за ночь намело снега. Сверху, громко топая, спускался идущий на работу сосед.

— Здравствуй, Фирка, — кивнул он и, подняв воротник, вывалился на улицу. Ирина вышла следом — мимо дома спешили в сторону вокзала люди. Было около шести утра. На небе висела белая луна и ещё какая-то планета…

— Чаю попью с баранками и пойду снег убирать, — кивнула на лопату для снега у двери тётя Фира. — А ты пойдешь куда?

— Завтра в Москву, — кивнула Ирина.