Наблюдая, как она панически, по второму разу, обхлопывает карманы джинсов, водитель барабанил пальцами по спинке сиденья. Эля поняла, что церемониться с ней он не будет и бесплатно не повезет.

– Финансовые трудности? А кому сейчас легко?..

«Да что же это? Почему все так гадко? А вот не выйду! Пусть силой выволакивает!» – решила она и, готовая разрыдаться, упала на сиденье.

Эля ощутила, как змейка хищно шевельнулась в кармане и через кожу скользнула в ногу. Боли она не чувствовала – и вообще не испытывала ничего, кроме щекотного ощущения прохлады, которая распространялась по артерии.

– Сто рублей! – сама не зная зачем, Эля протянула руку.

Сердце колотилось. Она была уверена, что ее сейчас вышвырнут из маршрутки. Водитель сомкнул пальцы на пустом месте. Ворча, что выручки еще нет, выдал сдачу с несуществующей сотни. Потом тронулся. Они доехали до перекрестка, когда наперерез на красный светофор скользнул разрисованный микроавтобус Белдо.

Птах гнал как на пожар. Водитель маршрутки не успел ругнуться, а автобус был уже метрах в ста.

– Пьяный, что ли? По сторонам надо смотреть! Когда не нужны – их тут как сельдей! – буркнул водитель, явно имея в виду гаишников.

Эль, заточенный в животе у девушки, запоздало отозвался болью. Змейка, давно покинувшая руку и проникшая глубже, обвивалась вокруг него, тревожила и покусывала дряблую личинку, прогоняя ее. Один хищник не желал делиться добычей с другим.

Эля всего этого не знала: для нее сейчас важна была только страшная боль, центр которой находился в животе.

У метро Эля вывалилась из маршрутки и долго стояла в щели между двумя киосками. Ей было холодно и страшно. Справа на леске качались подмороженные бананы, а слева на сетчатой загородке висели елочные гирлянды и маски. Тепло одетые продавщицы, медлительно шевелясь в своих стеклянных клетках, раскладывали товар. Мимо скользили здоровые сытые люди, спешившие на работу. И только она, одна, никому не нужная, жалась между киосками, как больная собака.

Снова сильный приступ боли. Убедившись, что на нее никто не смотрит, Эля задрала свитер. На животе ниже солнечного сплетения находился фиолетовый кровоподтек размером с ладонь. Кожа вздувалась. Под ней кто-то шевелился. Немного погодя на ладонь к Эле выползла серебристая змейка. Эля закрыла глаза. Она ничему не удивлялась и не искала причин.

«Надо скорее в больницу… Сначала избавиться от этой дряни, а то подохну!» – Эля так и подумала – не «умру», а «подохну».

Одернув свитер, Эля обшарила взглядом небольшой базарчик у «Речного вокзала». Выскользнула из укрытия и быстро пошла, сильно кренясь вперед. На плече болталась оторвавшаяся от связки серебристая нитка елочного дождя. С Новым годом, солнце! С новым счастьем!

Глава 2 ТОЧКА «ЗАПАД»

Надо желать отдать все и себя тоже. До капли. Тогда и получишь все. Я это разумом понимаю, порой почти осязаю, но… Как меня отдашь, когда я мелкий, как чайная чашка, и даже этого жадничаю?

Из дневника невернувшегося шныра

Сашке в щеку попала горошина, по которой кто-то щелкнул ногтем. Сашка терпеливо вытер лицо.

– Больше так делать не надо! Мне не нравится! – предупредил он и продолжил спокойно есть. Еще одна горошина врезалась ему в лоб. Он поднял голову. Напротив беззвучно скалился Макар.

Сашка молча встал, подошел к Макару и сунул его лицом в тарелку с молочной кашей. Каша забурлила. Жабры у Макара отсутствовали.

Выждав немного, Сашка отпустил его. Топить Макара в каше не входило в его планы. Макар вскочил, замахал руками. Тарелка подлетела и разбилась.

– Ча такое? Ты что, озверел? Я чуть не захлебнулся! – заорал Макар.