В общем, жизнь не удалась. Одинокая женщина, обреченная всю жизнь работать медсестрой, – кажется, именно такое будущее ей предстояло.

Нет, ухажеры у нее были. Молодые доктора охотно подбивали клинья к красивой сестричке, но связываться с ними только затем, чтобы услышать потом: «Я тебя не насиловал…» Ну уж нет! Приобретя в больнице репутацию недотроги, Диана очень ею дорожила.

Впрочем, и гипотетическому богатому жениху она не собиралась отдаваться до свадьбы. Ведь раньше считалось, что девственность – главное сокровище девушки. Да, она отдала свое сокровище даром, но об этом никто не знает…

Мама очень переживала, что в двадцать пять лет Диана еще не замужем. Убеждала не ждать принца, а поискать спутника жизни в своей среде. «Жизнь женщины в поисках мужа, – говорила она, – делится на три стадии: до двадцати лет – только он, и больше никто, от двадцати до тридцати – все равно кто, лишь бы богатый и успешный, а после тридцати – хоть кто нибудь…»

Диана, понимая, что ее шансы на успех тают с каждым годом, все же не готова была похоронить идею о богатой жизни с помощью замужества. Она продолжала искать.

Вместе с Женькой они ходили по театрам и музеям, подолгу гуляли в парках – все безрезультатно. Потом Женька, отчаявшись, выскочила замуж за милиционера. Ей стало некогда гулять с подругой, и теперь для общения Диане остались только родители и товарищи по работе.

«Вот он, мой олигарх! – решила она, глядя на пациента, которого недальновидные доктора определили в бомжи. – Очень хорошо, что его считают бомжом, я сделаю вид, что тоже так думаю. Но я стану вести себя с ним очень внимательно, будто бы я вообще такая милосердная. Ну и с другими пациентами тоже, пусть видит».

Глава 3

Новый пациент выходил из наркоза без дрожи, рвот и неконтролируемого потока сознания, что говорило о его здоровом организме.

– Как вы себя чувствуете? – с улыбкой спросила Диана, когда он открыл глаза. – Давайте смочим губы.

Она аккуратно провела по рту мужчины влажным марлевым тампоном. Пациент благодарно прикрыл веки. Улыбаться и говорить он еще не мог.

Диана поправила сползшее одеяло. Заодно она проверила и остальных больных на своем посту, чтобы пациент не подумал, будто ею движет нечто большее, чем высокий профессионализм и человеческая доброта.

Вообще то она и без того была ответственной сестрой. Никогда не уходила с поста, не убедившись, что кто то присматривает за больными. Всегда знала показатели гемодинамики и результаты анализов пациентов, скрупулезно выполняла назначения и вежливо вела себя с больными. Покидая реанимационное отделение, пациенты обычно благодарили ее. Свои безупречные манеры Диана использовала в общении с врачами и другими сотрудниками, поэтому коллеги ее тоже любили. И теперь ей не пришлось особенно менять стиль поведения, нужно было лишь добавить капельку доброжелательного внимания и нежности…

Около двенадцати она сняла специальные ремни с рук и ног мужчины.

– Обещаете, что чертей ловить не будете? – спросила она, лукаво улыбнувшись. – Я нарушаю инструкции, развязывая вас.

Пациент помотал головой из стороны в сторону. Диане было ясно, что белая горячка его не посетит, но вопрос должен был показать, что она считает его таким же опустившимся алкоголиком, как и остальные.

– Сейчас уже поздно, отдыхайте. Я сделала вам обезболивающий укол. А завтра, если хотите, я позвоню вашим родным, сообщу, где вы находитесь. Спокойной ночи.

Ответом ей был благодарный и заинтересованный взгляд.

Кажется, клюнуло!

Диана подошла к зеркалу, поправила воротничок халата и прическу. Шапочку она надевала только в тех случаях, когда делала инъекции и ассистировала на перевязках, в остальное время заплетала свои густые длинные волосы во французскую косу – очень девическая прическа, подчеркивающая молодость и чистоту.