Жилось Локки по-всякому. Бывали периоды, когда семья едва сводила концы с концами, но ни разу еще дело не доходило до продажи машины. Серебристый «мармон» появился у Локки четыре года назад, откуда и как, никому не было известно. Скорей всего, машина была приобретена легальным путем, иначе он бы не мог на ней ездить, но все же у каждого сент-хэленца имелась своя версия на этот счет. По одной из них, особенно популярной, кто-то из дружков Локки украл машину в Квинсленде и за бесценок уступил ее Локки.
Трудно было даже представить себе Локки без «мармона» или «мармон» без Локки. Купил машину владелец велосипедной мастерской в Сент-Хэлен.
На следующий вечер Дормен Уокер явился к нам с письмом, которое он получил от конкурента отца, тоже адвоката-юрисконсульта, по фамилии Страпп. В письме этот Страпп суконным, канцелярским языком уведомлял Дормена Уокера, что Локки Макгиббон возбуждает против него дело по обвинению в уклонении от выполнения обязательств, вытекающих из страхового контракта. Страпп уже несколько раз обращался к Дормену Уокеру с официальными требованиями уплатить Локки страховую премию, но по совету отца Дормен Уокер оставлял эти требования без ответа. Отец даже расхохотался, когда Дормен Уокер показал ему письмо.
— Страпп просто с ума сошел! — сказал он.
— Но… — начал было Дормен Уокер.
— Типичный австралийский блеф, — продолжал отец.
— Но он же понимает, наверно, что ему не на что рассчитывать, — с беспокойством сказал Дормен Уокер, который сам вовсе не был в этом уверен и жаждал получить подтверждение.
— Попадут из огня да в судейское полымя, — пошутил отец.
— Вы в этом уверены?
— Кодекс законов, Уокер, недоступен коррупции, даже если за дело возьмется Локки Макгиббон. А впрочем, в этой стране все возможно. — Отец возвел глаза к небу, как бы призывая высшего судию обратить внимание на такую возможность.
— Зачем же он тогда это затеял? — жалким голосом спросил Дормен Уокер.
— Спрашивайте Макгиббона, — сказал отец. — Меня спрашивать нечего.
— Но ведь вы сами говорили мне, чтобы я не отвечал на письма Страппа.
— А вы что, хотите заплатить Макгиббону? — рассердился отец. — Тогда платите, и все.
— Вовсе я этого не хочу. Но что же мне теперь, по-вашему, делать?
— Прежде всего посоветуйтесь со своим начальством, — сказал отец. — А затем, если вы пожелаете, чтобы я вас защищал на суде, я запрошу Страппа, когда предполагается назначить дело к слушанию.
Дормен Уокер заерзал на стуле:
— Отправлю я все документы в Бендиго. Пусть компания сама разбирается с этим Макгиббоном.
Отец постучал пальцем по лежавшему перед ним письму:
— Но Макгиббон подает в суд не на компанию, он подает на вас, как на уполномоченного компании. Это не одно и то же.
— А он может это сделать? — спросил перепуганный Уокер.
— Он это уже сделал, — сказал отец.
— Но ведь должна же компания нести ответственность. — Дормен Уокер с его сморщенным личиком и словно бы тоже сморщенным голосом похож был в эту минуту на мышь, угодившую в мышеловку в одном из его амбаров.
— Оттого-то я и сказал вам: прежде всего посоветуйтесь с компанией. Возможно, они предпочтут, чтоб вы взяли другого адвоката. Но иск предъявлен к вам, а не к ним.
— Да как же так, — заныл Дормен Уокер, поднимаясь. — Ведь это несправедливо, это просто несправедливо…
— Справедливо это или нет, в данном случае роли не играет, — возразил отец. |