– Что будем делать? – прервав долгое молчание, поинтересовалась Панкратова.

– Пойдем по домам, пока родители не проснулись.

– А он?

– Главное, Панкратова, не совать нос в чужие дела.

– Знаю, Акулиничева, так говорит твоя мама.

Еще раз оглянувшись на обгоревшую постройку, ставшую убежищем для всамделишного вампира, мы зашагали в сторону Борисовки.

Завтрак прошел в довольно нервной обстановке. Маму так расстроила гибель растоптанной ногами дерущихся клумбы с редкими сортами гладиолусов, что, выпив только одну чашку кофе и сославшись на головную боль, она уединилась в своей комнате. Есть не хотелось. Выждав немного, я отодвинула стакан так нелюбимого мною парного молока и сбежала с веранды.

Дачный домик, принадлежавший тетушке Тани Панкратовой, был заметен еще издалека. Фасад двухэтажной постройки украшало чудесное деревянное кружево, вырезанное предыдущим ее владельцем. Таня была в саду. Она сидела в гамаке с ярким журналом в руках. Судя по тому, что журнал оказался перевернутым вверх тормашками, написанное ее не слишком занимало.

– Тань, ты о нем думаешь?

Она кивнула, потом горячо и взволнованно заговорила:

– Послушай, неужели мы вычеркнем эту страницу из своей жизни? Столкнуться с таким необычным явлением, можно сказать, настоящим чудом и забыть о нем, будто ничего и не было?

Проспорив минут двадцать, Панкратова все же уговорила меня навестить скрывавшегося в развалинах магазина вампира. Обрадованная, она выскользнула из гамака, побежала в дом и вскоре вернулась с перекинутым через руку старым пледом:

– Ему там, наверное, неуютно и холодно.

– Брось, Тань. Вампиры – мертвецы, они спят в гробах и ничего не чувствуют. И вообще, я что-то не пойму: то ты даже дотронуться до него боялась, а теперь…

– У меня было время подумать. Он выглядел таким несчастным.

– Тогда поторопимся.

Шагая по главной и, к слову сказать, единственной улице Борисовки, я никак не могла решить, правильно ли поступаю. Здравый смысл подсказывал: мы совершаем большую глупость. Одно дело помочь находившемуся в беде живому существу, а другое – добровольно искать встречи с вампиром. И все же любопытство толкало нас вперед, навстречу неведомому. Вскоре деревенька осталась позади, а под ногами серел пыльный асфальт шоссе…

После яркого летнего дня развалины магазина напоминали холодный склеп. Пахло так и не выветрившимся запахом гари и сыростью, идти вперед мешал валявшийся повсюду обгоревший мусор.

Внутри оказалось довольно светло – свет проникал через дверной проем и щели в полуобвалившемся потолке, но по углам притаились густые черные тени.

– Эй, вы здесь? – негромко окликнула Панкратова, но в ответ не прозвучало ни звука. Татьяна завертела головой, оглядываясь. – Он не мог уйти до захода солнца. Неужели он умер?

– Тань, пойдем отсюда. Это скверное место.

– Зачем вы пришли? – вдруг послышался тихий голос.

– Проведать. Узнать, как самочувствие. Мы плед принесли. – Панкратова устремилась в темноту подсобки. – Так, на всякий случай…

Когда глаза привыкли к темноте, мне удалось разглядеть лежавшего в углу человека. Он приподнялся на локте:

– Вы же знаете, кто я. Если я захочу убить вас, шансов спастись не будет.

– Но вы же не захотите? – Голос Панкратовой чуть дрогнул.