Несколько мгновений оба молчали. Они никогда не стремились к обществу друг друга, хотя в последние дни он и выказывал всячески свое дружелюбие. Но подозрительным выражением лица он больше походил на прежнего сэра Рокка, и Лиллиана испытала нечто близкое к облегчению, резко спросив:

— В чем дело?

Он ответил не сразу, и Лиллиана была уверена, что он мысленно прикидывает, с чего начать. Наконец он набрал полную грудь воздуха и высказался:

— Я надеюсь, что не ошибаюсь в вас.

— Ошибаетесь во мне? Что вы хотите этим сказать?

— Вы долго беседовали с Хью. У него был весьма довольный вид, когда он вышел отсюда.

Лиллиана сердито поднялась с места.

— Он брат моего мужа. Что, я не должна с ним разговаривать? Или должна предоставить его самому себе? И потом, по какому праву вы шпионите за мной?

Он усмехнулся и испытующе взглянул ей в лицо.

— Только муж имеет право на вашу преданность.

И тон, каким это было сказано, и выражение лица Рокка были так серьезны и даже торжественны, что раздражение Лиллианы мигом улетучилось.

— Моя преданность принадлежит ему всецело, — ответила она так же серьезно. — Можете не верить ничему другому — но этому верьте.

Лицо белокурого рыцаря оставалось непроницаемым, когда он обдумывал ее слова. Заговорил он медленно и с глубоким чувством.

— Я верю вам. А вот он… у него есть сомнения, но убедить его можете только вы. Пока что я лишь хочу вас предостеречь: будьте очень осторожны с Хью.

— Вы не можете сказать мне, что между ними происходит?

Рокк покачал головой и, бросив ей еще один многозначительный взгляд, вышел из залы.

У Лиллианы не было времени, чтобы обдумать туманное предупреждение Рокка. Ее срочно позвали на кухню — проверить, как жарятся четыре свиных туши в огромных кухонных очагах. Затем начали подниматься дамы, и пришлось их развлекать до возвращения мужчин.

— Добрая леди Лиллиана, может быть, вы поможете нам разгадать одну трудную загадку? Ваш супруг клянется, что в лесах Оррика водятся какие-то дикие создания. Из-за него мы все только и делали, что оглядывались за спину из страха, как бы на нас не напало какое-нибудь существо!

— Я и не думал говорить, что это создание нападает, — возразил Корбетт. — Сколько раз я вам повторял, что оно чрезвычайно пугливо и при первых же признаках преследования бесследно улетает!

— Но нам не попалось ничего такого, что не водилось бы в любом лесу: олени, кабаны… ну, иногда лисы. Я утверждаю, что он просто придумал такую сказку для собственного развлечения!

— Но я сам видел это летучее создание, — усмехнулся Корбетт, а потом взглянул на растерянное лицо Лиллианы.

— Вот только изловить его как-то не сумел, верно? — поддел его сэр Чарльз.

Корбетт смотрел на Лиллиану, и взгляд у него потеплел. После секундного колебания он все-таки ответил:

— По-моему, его невозможно изловить — во всяком случае, обычными охотничьими приемами.

Щеки Лиллианы запылали, когда она поняла, какое дикое создание он имел в виду. К ее облегчению, никто из охотников не смекнул, о ком речь, и шумная мужская беседа покатилась своим чередом.

Когда появились слуги с кувшинами эля для гостей, она жестом подозвала Корбетта. Ей хотелось сказать ему о прибытии Хью, но именно в этот момент на ступенях лестницы показался Хью в окружении галдящей компании. Рука Корбетта, на которой лежала ладонь Лиллианы напряглась, и Лиллиане не потребовалось оборачиваться, чтобы понять, кого он увидел.

Как ей хотелось, чтобы было покончено с враждебностью между двумя братьями! Но когда она подняла глаза на лицо мужа, она увидела в его взгляде не неприязнь, а сожаление.