Чтобы начать лечить, заглядывать в будущее или общаться на расстоянии без телефонов, мне потребуется подняться на четвертый или даже шестой уровень. А чтобы отразить нападение грабителя в подворотне – на седьмой. Получи я восьмой, смогу пойти по тропе военного. Тех, кто перешагнул базовые ступени, за глаза называли сверх людьми. И что то в этом было от истинного.

Ведь до шестого можно подняться после дорогостоящих курсов. А вот выше… Выше только самостоятельно. Длительными изнурительными тренировками, пробами и ошибками.

Наши с Анитой родители это смогли. Стали лучшими военными нашего времени. Были теми, кого любили и кому хотели подражать. Но потом власти отправили их на задание в горячую точку… Тот день отложился в моей памяти до последней детали. Я помнила улыбку мамы, настороженность во взгляде отца. Их слова, запах выпечки на кухне поместья и смех маленькой Аниты.

Тогда они уехали, оставив нас на попечение няни. И попросили меня присмотреть за сестренкой.

И я не подведу их. Никогда не подведу.

Слезы против воли выступили на глазах, но я смахнула их и пробудила вежливую легкую улыбку, которая должна стать моей маской. Я докажу этому Камберту, что он играет не с той. Что он очень сильно ошибается на мой счет. Для какой бы игры я ему ни понадобилась, так просто ему меня не сломить!

Сегодня я опять выполняла одно глупое поручение за другим: назначала встречи, собирала документацию и отвечала на его звонки. Забрала половину работы у Оливии, чем существенно облегчила ей жизнь. Девушка даже, казалось, начинала хорошо ко мне относиться. Но я не покупалась на ее улыбку, хотя кофе мы несколько раз вместе пили.

– Виктория!

Я как раз пробегала через приемную, когда она вновь меня окликнула.

– Да?

– Обеденный перерыв через десять минут. Как ты смотришь на совместный поход в «кролика»? – поинтересовалась секретарша Камберта, поднимаясь со своего места и оглаживая слегка помявшуюся на бедрах юбку.

– Я уже перекусила, Оливия. Спасибо, – солгала я, не моргнув глазом, и благодарно улыбнулась.

– Ну, тогда в следующий раз, – согласилась она. Замерла на мгновение, уже собираясь что то сказать, но трель моего мобильного спасла от ожидания.

– Прошу прощения. Слушаю!

Оливия лишь дернула уголком рта и медленно, словно обеденный перерыв продлится целую вечность, поплыла в сторону лифта. Ох, хотела бы я уметь так легко и непринужденно вилять бедрами! Вроде и просто идет, а взгляд то приковывает!

– Виктуша а а, – пропел мне в ухо динамик, а я аж вздрогнула, мигом переключая свое внимание на собеседника. От Оливии настолько сильно хотелось избавиться, что я даже на взглянула на дисплей. И теперь об этом успела пожалеть.

– Что тебе нужно, Тимур? – я смогла произнести его имя непринужденно и холодно.

– Вижу, что ты не рада меня слышать, шлюха Рикардская, – фыркнул этот щенок. – А зря, малышка, очень даже зря. Знаешь, что я с тобой сделаю, когда ты приползешь ко мне просить прощения за увольнение отца?

– Оставь свои фантазии себе. Я понятия не имею, о чем ты говоришь.

– Так уж и не имеешь? – яд прямо сочился из его слов. Можно было выжимать и использовать для устранения противников. – Не ты ли сейчас раздвигаешь свои прекрасные ножки перед Рикардом Камбертом? Решила, что он будет лучше меня?!

– Тимур, обратись со своими проблемами к специалисту. И забудь этот номер.

– Я тебе это еще припомню, Виктуша. Так и знай. Сбросив вызов, я резко выдохнула и открыла блокнот. Из памяти уже совершенно выветрилось, куда я шла и кому что должна была занести.

– А почему ты не на обеденном перерыве?

Да что же это такое?! И поработать не дают!

Резко повернувшись, я наткнулась взглядом на стоящего в дверях босса.