Алена Медведева. Мой невероятный мужчина
— Много поцелуев! — Насколько много? — Столько я тебе ещё не дарил. — Да неужели? — Проверим? — Как?.. — Дивария улыбается, состроив ироничную гримаску. Ей понятно, что весь этот спор устроен с единственной целью — отвлечь от трудного дня, наполненного делами, которых неизменно в избытке у каждого, кто начинает жизнь на новом месте. — Посчитаем! Не оставив времени на возражения, Делим притягивает жену к себе. Вглядываясь в её глаза, те самые, которые прежде мог представлять лишь в мечтах, медленно усаживает Диварию на свои колени и нежно целует. — Раз… — провоцирует поддержать его игру. — Два, — вмиг севшим голосом выдыхает Дивария, послушно прижимаясь к груди мужа и обвив его шею руками. — Три, — на мгновение оторвавшись от любимых губ, продолжает Делим и тут же вновь к ним приникает. Сторонний наблюдатель решил бы, что супруги вот-вот потеряют голову от страсти. Воздух вокруг них искрит от едва сдерживаемого желания, объятия становятся всё теснее, поцелуи жарче, стоны отчетливее. Кажется, они и думать забыли о важной цели и о лишённом романтики окружении — рабочий кабинет, заваленный бумагами и инфоносителями, трудно отнести к этой категории. Но тут… — Ой! — Дивария отстраняется, в странном оцепенении блуждая взглядом по стопкам документов. Именно их сегодня пересматривали супруги, пытаясь разобраться с происходящим на Леде. — Милая? — Нет, постой! — Она встряхивает головой, не позволяя рукам мужа вновь притянуть себя ближе. — Я важную вещь вспомнила. Хотела сразу тебе сказать, но забыла. — Что-то настолько срочное? — теряется супруг, озадаченный столь несвоевременной переменой. — Конечно, срочное! — Дивария вскакивает на ноги, не замечая, что запустила пальцы в уже и так изрядно пострадавшую от рук мужа прическу. — Что-то в документах? — Осознав, что момент упущен, Делим тоскливо вздыхает, но тоже встаёт, понимая, что без причины его любимая не была бы так взбудоражена. — Смотри… — Девушка торопливо раскладывает на мутной поверхности стеклянного стола несколько бумаг и столь же стремительно активирует технику, формирующую голоэкран. — Помнишь, сколько личинок мы вернули на Леду? — Двести девяносто девять, — не раздумывая, уверенно отвечает мужчина. — А украдено было триста! — триумфально заявляет его жена, выразительно указывая пальцем на число в документе. — И где же ещё одна личинка? — Делим хмурится. — Вот… — Дивария разворачивает к нему экран с текстом. — Сто сорок третий день, — послушно читает вслух мужчина и переводит вопросительный взгляд на жену. — Примерно за год до начала Карнавала, — поясняет она. — Это личный дневник нашего воспитателя, его с корабля доставили как вещественное доказательство. — Ясно. — Делим возвращается к документу. — Завтрак. Шестичасовое учебное занятие. Воспитательная беседа. Шестнадцать личинок проявили непослушание и изолированы в качестве наказания, двести сорок пять допущены в игровую зону, отдых на воздухе для остальных. Во время прогулки одна пропала. Сбежать и спрятаться негде, но поиски ничего не дали. Карта… Он хмурится, рассматривая появившуюся на экране схему и изображение — полуразрушенные арочные сооружения, выстроенные из белого камня и окружённые бескрайней зелёной равниной. |
