Может, тридцать восемь, больше-то вряд ли. В таком темпе заживления завтра-послезавтра от раны и следа не останется.
И что с этим делать?
А что тут сделаешь? Аккуратно поговорить с Петькой, с Чапаем и попробовать сделать товарищу анализ крови?
А хватит ли одного анализа?
Тут нужны углубленные исследования, очень серьезные, гистологические, может, и генетические… они все втроем не справятся. У них другая специализация, они не теоретики, они сугубо практики. Поговорить с самим мужчиной? Он-то обязан знать, откуда что взялось?
А если знает и делиться не захочет? Затащить его в лабораторию, пока он сопротивляться не может?
Ну, знаете… вот последнее уж точно подлость.
А любопытство-то хуже чесотки…
Ладно. Надо перевязать его, да пойти на рынок, что ли?
Курицу купить, бульон сварить с клецками, лучше для выздоровления ничего не придумаешь.
Так Аня и поступила.
Аня и шага на площадку сделать не успела, как из соседской двери высунулся острый носик. Сухонькая старушка последние двадцать лет по праву была ужасом всего района. Правда, она себя считала его совестью, честью и правдой…
– Ой, Анечка! Добрый день!
– Добрый, – согласилась Аня, размышляя, не стоит ли вытащить раненого на лестницу. Вчера ночью он хорошо с проблемой разобрался…
– Я смотрю, ты поздновато вчера приехала?
Ага, смотрю.
В окно, в дверь… окна у этой заразы выходили на обе стороны дома, поэтому неохваченным не оставался ни один шум.
– Да, так получилось…
– А труп к тебе зачем понесли?
Твою змею!
Ведь и труповозку разглядела, и ребят… интересно, номера тоже? А-а, нет… Номера были грязью заляпаны, Аня вчера еще удивлялась, где ее нашли-то столько! Хоть с этим повезло, бабка бы сейчас и больницу на уши поставила, звоня и требуя разъяснить ситуацию.
И что тут скажешь?
Аня недолго размышляла.
– Так кризис же, – с самым заговорщическим видом поведала она соседке.
– Кризис, а то как же…
– А мне кошек кормить надо. А трупу уже все равно…
Бабка выпучила глаза.
– Кошек? Человечиной?
– Пусть привыкают. Потом буду их на хулиганов натаскивать, чтобы сами себе пищу добывали, – поведала Аня. И удрала.
Сколько она от старой заразы натерпелась…
Из-за нее приходилось ездить к клиентам на дом, чтобы не вязаться с налоговой, из-за нее по дому прошел слух, что Аня проститутка, из-за нее по три-четыре раза в неделю приходил участковый…
А уж что Аня установила на площадке камеру… Кстати, надо сейчас зайти в хранилище, или где там водятся все записи, и поменять файлы за пару дней. Наверняка ведь участкового опять вызовет, паразитка!
Ну и пусть.
Внесем разнообразие в скучные полицейские будни. Пусть доказывает, что Аня кошаков человечинкой кормит…
Интересно, никто не заинтересуется подобной возможностью спрятать труп самой Революции?
Приоткрыл глаза, огляделся, опять застонал… В этот раз Аню известил Димон, с мяуканьем примчавшийся на кухню. Девушка послушно отправилась в комнату.
Мужчина лежал, как и лежал, не двигаясь.
Да, спасибо производителю памперсов! Некрасиво звучит?
А вы когда-нибудь пробовали вытряхивать из дерьма тяжелое неподвижное тело? Переворачивать, перестилать постель, пролежни лечить, в которые грязь попала…
У Ани и такие клиенты были…
А тут куда как проще, пару раз в день поменял подгузник для взрослых, благо ей в отделении с собой штук пять дали, Петька расщедрился, и дыши ровнее.
Неэстетично?
А люди – они вообще такие. |