Присмотревшись, он понял, что в комнате находилось меньше людей, чем ему показалось вначале, – четыре женщины и двое мужчин. Женщины, судя по всему, развлекали хозяев дома, исполняя некое подобие стриптиза и носясь полураздетыми или почти полностью раздетыми по комнате.

Давенпорт узнал Тома Девера, которого помнил по совместной учебе в Итоне. Том был крупным мужчиной, более коренастым, чем он был в школе, большим любителем псовой охоты, с грязными белокурыми волосами и разбитым носом. Его младший брат Бенедикт был еще крупнее. Оба они развалились в мягких креслах, одетые в одни рубашки, с жадностью поглощая вино прямо из бутылки и давая непристойные указания своим гостьям.

Ах да. Братья, вместе предающиеся разврату…

– Бог ты мой! Да это ж Давенпорт! – воскликнул Том, уставившись на него осоловевшим взглядом.

– Кто? – проворчал Бенедикт, не сводивший глаз с потаскушек.

Давенпорт почувствовал, как что-то холодное и мокрое уткнулось ему в ладонь. Обернувшись, он заметил спаниеля, который умоляюще смотрел на него снизу вверх. Он открыл дверь, и животное тут же ринулось прочь из гостиной, словно его выпустили из клетки.

Одна из девиц, темноволосая и розовощекая пышка с большими грудями, скользящей походкой направилась к нему.

– Привет, красавчик, – промурлыкала она низким хрипловатым голосом. – Не хочешь немного развлечься?

Лорд Давенпорт посмотрел на нее и улыбнулся.

Едва Хилари переступила порог холла, как ее приветствовал дружный пронзительный лай. Приглушенный шум от множества лап становился все громче, и вот ее уже обступила целая свора собак, радостно вилявших хвостами. Рассмеявшись, Хилари слегка оттолкнула любопытные мордочки подальше от своих юбок, попутно почесав каждого из охотничьих псов ее братьев за ухом. Те в ответ обслюнявили ей все руки, оставив на них и на одежде немыслимое количество шерсти.

Ей следовало бы больше заботиться о своей внешности, однако ее пелисс и без того был таким грязным и растрепанным, что собачья шерсть вряд ли могла особенно ухудшить дело. К тому же это приветствие оказалось единственным, ожидавшим ее по возвращении домой.

– А, вот ты где, Люси!

Ее любимица, пойнтер, которую из-за старости уже не брали на охоту, прижалась к бедру Хилари, терпеливо ожидая своей очереди. Девушка в ответ ласково потрепала ее бархатистое ушко. Но тут из темного коридора, зловеще сверкая глазами, появился седеющий слуга. Его громовое «А ну, вон отсюда!» заставило всех собак убраться из холла. Люси, прихрамывая, плелась в самом хвосте.

– Здравствуйте, Ходжинз, – произнесла Хилари, стягивая с рук мокрые перчатки. – Мои братья дома?

– Ну да, мисс. Если можно так сказать. – Он взял у нее перчатки, а потом осторожно принял из ее рук насквозь промокшую шляпу.

– Боюсь, с этой шляпой мне придется расстаться. Видите ли, я… э-э-э… со мной произошел несчастный случай.

Несчастный случай, имя которому Давенпорт.

Хилари поднесла к губам кончики пальцев, вспомнив тот самый поцелуй, что предшествовал ее падению в грязь. Сама мысль об этом вызывала у нее жар и ощущение неловкости, вплоть до головокружения, как будто она падала с лошади снова и снова. О Боже, ей просто необходимо было немедленно взять себя в руки.

– Пусть Трикси взглянет на эти перчатки и решит, что с ними делать, – обратилась она к Ходжинзу. – Не исключено, что их еще можно спасти. Мне нужно подняться наверх и переодеться. И попросите, пожалуйста, приготовить для меня ванну.