— Хорошо, — заставил себя сказать, продолжая разглядывать ее лицо, словно хотел запечатлеть в памяти каждую черточку.

— Прости, — пробормотала она, вставая из-за стола.

На этот раз он не встал следом, а лишь молча проводил ее взглядом, чувствуя какое-то отупение в душе, словно жизнь вдруг стала настолько сложной и непонятной, а он в этой жизни каким-то никчемным и опустошенным. Его замок был построен на песке, и узнал он об этом только что, когда тот рухнул.

Мила

— Вставай, а то проспишь, — маленькая ладошка опустилась на щеку, и Мила успела ее поймать.

— Попалась! — дернула она сестренку на себя и принялась щекотать.

Так они играли почти каждое утро, кроме выходных. Но сегодня была пятница, и на самом деле пора было вставать. Завести Ленку в сад и бежать на работу. Опоздание грозило штрафом или часовой отработкой в ближайший будний день. Ни того, ни другого Мила себе позволить не могла.

Умывание, завтрак, и через полчаса они уже неслись с Леной в детский сад по обледенелому двору. Сестренка всю дорогу что-то говорила, но слушала ее Мила в пол уха. Старалась только не тащить малышку за собой уж слишком рьяно. Та и так вон уже запыхалась, язык на плече. И ведь не замолкает! Интересно, она тоже в детстве такой болтливой была? И куда тогда эта способность подевалась с возрастом?

У ворот сада они с сестренкой распрощались. Мила проследила, чтоб та забежала внутрь, а потом и сама рванула на остановку. Теперь главное не проследить автобус. Если опоздает на него, то и на работу тоже. А больше всего в жизни Мила не любила непунктуальность в людях, и, прежде всего, не позволяла этого себе.

Стрелки часов стремительно приближались к восьми, и за две минуты до начала рабочего дня Мила припечатала пропуск к считывающему устройству, улыбнулась охраннику на входе и проскочила турникет. Немного потопталась у лифта в небольшой толпе народа, ожидая когда тот вернется вниз. Фирма «Меркурий», где трудилась Мила вот уже полгода, занимала весь девятый этаж офисного здания. А всего этажей было десять.

Случилось то, чего Мила не ожидала, что было ровно два раза за все время ее работы тут. Сердце пропустило несколько ударов, когда в лифт заскочил Вадим. Ну не Вадим, конечно, а Кожевников Вадим Максимович, но Миле так нравилось про себя его называть исключительно по имени. И не Вадик, как делали многие, приближенные к руководству. Вадик!.. Ну что это такое?! Таких, как он, можно звать только полным именем, которое отлично отражает и яркую внешность, и безупречный стиль в одежде, и характер. Последнее тоже являлось исключительно плодами фантазий Милы, но так хотелось думать, что он не только красив внешне, но еще и душой. И даже то, что иногда до нее доходили слухи о вспыльчивости коммерческого директора, не могло ее заставить думать по-другому.

Вадим заскочил в лифт, когда двери уде практически сомкнулись, протиснулся в последний момент. Всю дорогу, прижатая к задней стенке лифта, Мила любовалась чернявым затылком и улавливала знакомый аромат дорогого парфюма. Немного горьковатый, слегка агрессивный, но так ему идущий. Интересно, какие на ощупь его волосы? Наверное, мягкие и шелковистые. Вот бы прикоснуться к ним, спуститься на шею, ощутить тепло его кожи… Лифт постепенно пустел, а фантазия Милы буйствовала все сильнее. Сердце колотилось в груди как ненормальное, разгоняя адреналин по крови, когда она представила, как подходит к нему сзади, кладет руки на плечи. И он поворачивается, заключает ее в объятья. Взгляды их встречаются, и она медленно тонет в синих озерах. Губы его приближаются к ее…

— Ой! Подождите, пожалуйста! Это мой этаж! — спохватилась она, когда осталась в лифте с двумя женщинами с десятого этажа, даже не заметив, как вышел Вадим.